Записки аэрофоба ч. 2

Я с раннего детства не любила первые блюда. Поэтому, в нежном возрасте самой настоящей пыткой был для меня обед, который ежедневно включал в себя суп. "Надо есть суп, иначе, язву заработаешь", - назидательно внушала бабушка. "Пока все не съешь, из-за стола не выйдешь!" - ультимативно заявляла мать.
Сидя напротив меня, бабушка рассказывала мне разные истории, периодически прерывая свою речь словами: "Ну, ты кушай, кушай" - в надежде на то, что, заслушавшись, я отвлекусь от мысли, что суп - это невкусно, и процесс пойдет быстрее. Одна из таких историй произвела на меня шестилетнюю неизгладимое впечатление.
Дело было еще до моего рождения. Мать работала медсестрой в городской стоматологической поликлинике, и каким-то чудом получила бесплатную путевку в Сочи. Но никто из коллег не согласился подменить своего товарища, и в результате путевка пропала. Бабушка говорила, что было обидно. Обидно от того, что так нелепо сорвалась, можно сказать, "упавшая с неба" поездка на юг. Обидно от того, что люди, которым всегда приходишь на помощь, не пожелали войти в положение, и отказали в простой просьбе.
А через несколько дней в газете написали, что рейс, которым летела именно эта туристическая группа, потерпел крушение над Черным морем, не долетев до Адлера. Когда бабушка поняла, что сейчас могла хоронить свою дочь, у нее подскочило давление, и она, довольно еще молодая, едва не попала в больницу с сердечным приступом. А тех "предателей" она благодарит до сих пор, и будет благодарить всю свою жизнь.
Только она успела завершить рассказ, как в кухню вошла мать и скомандовала: "Мама, пошли,  хватит ее развлекать, пусть суп ест". Вставая из-за стола, бабушка еще раз сказала: "Ну, ты кушай", и они вместе покинули кухню. А я, давясь остывшим супом, как-то не по-детски серьезно задумалась о людях, которые там были, и подумала, что, наверное, это очень страшно - падать в море. В свои шесть лет я не могла знать, что при авиакатастрофе в воздухе наступает мгновенная смерть от перегрузок, и нафантазировала ужасов достойных жанра «фентези». И тогда ко мне впервые в жизни пришла еще не четко сформированная мысль о том, что я, наверное, ни за что на свете не сяду в самолет.