Дома серые дождь размывает в тучи...

Дома серые дождь размывает в тучи,
И мрачными громадами виснут они,
И постойкой стойкой, будто титаны могучие
Они держат небо, чтоб то не косалось земли.

И деревья листья бросают наземь,
Как пришедший с работы бросает обувь,
Протирает мозоли жутко пахнущей мазью,
С тела тянет жестукую надоевшую робу.

И одевает тёплое что-то, как белые снега
Одевают деревья, их тонкие ветви.
Как ждут покоя мшистые реки, луга,
Чтоб вскоре оживиться с солнцем летним.

А на улицы люди в нелепой одежде,
Их волосы ветер треплет и мочит их ливень.
И путь им греет то ль любовь, то ль надежда
Оказаться в месте, где душу не кроет иней.

Чай заваривают, наверное, в каждой квартире.
И не по разу. Тоскливый взгляд на батареи.
Пустыми и грустными кажутся городские аллеи.
И о чем-то более жутком, чем холод, говорят в эфире.

Хочется смеяться, но горло сковали иголки.
Они простуды осеней как бы посланники.
Все разговоры об отдыхе как-то разом умолкли.
И на дыбы встают голые липы-всадники.

...

Я не боюсь тебя, осень, и дождей твоих не боюсь!
На глаза пусть хоть град твердокаменный.
В моём доме сто свитеров и звучит старый блюз
И в сердце свет - черт! - наверное, пламенем.

И голоса охрипшие моим ушам нравятся,
И прижаться к другому можно под предлогом согреться.
Пусть не кудрявый поэт, не ценю тебя, осень-красавица.
Но при желании и с тобой, гордая, можно спеться.