Мои мысли

Когда с тобой лишь чашка кофе и ты один с самим собой,
На сердце стало очень тяжко, ушёл в проблемы с головой
И мысли лезут, вдруг так важно, остаться средь всего собой.

Не надо думать, что на каждом, лежит крестовая печать,
Что души всех погибли разом и надо заново начать,
Смотреть на всё потухшим глазом и тихо головой качать.

Быть ото всех далёко очень - нельзя, ведь надо вместе жить,
Вселенский разум очень точен и долго не даёт тужить,
И открывать нам надо срочно - в дверь когда счастье нам стучит.

Проблема только в том, что часто - нам одиноко, и всегда
Так мало очень длиться счастье, и долго длится так беда.
И то, что хорошо начато - плохо кончается всегда.

И плохо нам, и сердце рвётся, куда-то вдаль на небеса.
А там рекою счастье льётся? И не достанет там беда?
Иллюзия там разобьётся и станет горько навсегда.

А вдруг всё это испытанье, надо терпеть, зато взамен -
Быть может долгое страданье, вдруг всё же пустим мы в размен,
И чаще радость может, станем, друг другу мы дарить в обмен.

Не надо будет грызть всем глотку, быть начеку и только так.
Все отношения в обмотку, затем клубок куда-то в мрак,
И брать немного ниже голос, и петь, не разбирая такт.

Не надо с кем-то совещаться, чей-то учесть вдруг интерес,
И духу часто набираться, чтобы достигнуть был прогресс,
И со вселенной нужно драться, иметь, если ты хочешь вес.

И респектабельным, и важным, кому-то очень нужным быть,
Желает в этом мире каждый, но трудно это всё добыть,
И мы как лёд весною талый, должны цвета все позабыть.

Видеть вокруг всё чёрно-белым, и серость можно допустить,
И быть с толпой единым целым, не надо всех и вся будить.
Не надо яблоком быть спелым, лучше червивым быть, увы.

Но жизнь тогда нам будет в радость? Придётся счастье с кем делить?
Нет, будет всё это нам в тягость, и тяжесть эту нам носить,
И ощущать в душе лишь слякоть, смысл перестать во всём ловить.

Потухла в пепельнице сигарета, и кофе тоже мой остыл,
Душа моя уже согрета, умерил я опять свой пыл,
Я поделился болью с кем-то, и может, дураком прослыл.

Жить дураком намного легче, и самый умный может тот,
Кто в туалете ставит свечки, а в церкви каждый день плюёт?
И не обидит он овечки, хотя в душе он лютый волк.

И челюсть свою всем покажет, кровавую, и дрожь возьмёт,
И лишь тогда кого накажет, и кровь повинную прольёт,
Кто тихо, еле слышно скажет: "Спаси и сохрани нас Бог".

Вдруг все прозреют, и полюбят, и все поймут друг друга вдруг,
Кто-то тебя вновь приголубит, и ты увидишь -  все вокруг
Станут как близкие, и будет, каждый тебе как брат, как друг.

И станет радовать нас солнце, тепло нам станет, а потом -
Когда услышим стон мы где-то, прикинемся глухим котом,
Мы радоваться станем где-то, с туго набитым животом.

Хотя, сейчас мы сами стонем, обидно и так тяжко нам,
Взашей потом мы всех погоним, кто будет плакать по ночам,
И будем снова пить мы кофе, так ничего ему не дав.

Вроде бы всё, но мысли лезут - сейчас мне тяжкие одни.
И сердце на куски мне режут, тупые лица. Ты взгляни!
И поищи всё ж, где тут, горят лишь для тебя огни.
                Сентябрь, 2001