Нестор Махно

Нестора Ивановича знают не только в России,
Прославленного военачальника Украинской земли,
Объединившего в боевые отряды
Крестьян, рабочих, нищих, обездоленных,
В годы страшной Гражданской войны.
Нестор Иванович Михненко,
Деревенская фамилия Махно,
Родился двадцать седьмого октября,
Одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года,
Гуляйполе была родина его.
В бедной крестьянской хате,
Четверо росло сыновей,
Отец, Иван Родионович, скончался
А Нестор учился, в то время,
В церковно-приходской школе своей.
Воспитывала мать, Евдокия Матвеевна,
Поднимала четверых сыновей.
Нестор, как школу закончил,
Семье помогал - работал на богачей.
Наступили девятисотые годы,
Россия как – будто с цепи сорвалась
И покатилась по ямам и кручам,
В преисподнюю видно неслась.
Повсюду горели усадьбы,
Накопленная злость по России пошла.
Власть усмиряла восставших,
Особой жестокости не применяла она.
Порола нагайками, садила по тюрьмам,
Уезжала… и всё начиналось с нуля.
И снова, как прежде, горели усадьбы,
Но отодвинуть революцию, она уже не могла.


После расстрела рабочих у Зимнего,
Какое-то безумие, общественное помешательство,
Социальная эпидемия, появились в стране,
Различные слои общества
Разговаривали только по- своему,
Друг друга не слушали, раздражались
И верили только себе.
Фактически Россия шла к революции,
Стрельба из-за угла, расправа и динамит
Стали привычным, обыденным,
А это о многом уже говорит.
Революционно- террористическое безумие
Охватило слои молодёжи, детей
И смерть настигала полицейских, чиновников,
А террористы гордились отвагой своей.
Летом девятьсот шестого года,
В Гуляйполе террористическая группа была создана,
Руководители снабжали молодёжь оружием,
А сами не встревали в эти дела.
«За свободу народа» молодежь выступала,
Грабила торговцев, промышленников, богачей,
Дошло до того, что на почтовую повозку напали
Убили двоих «почтарей».
Их выследили, в тюрьму посадили,
Преступление злодейское,
Смертная казнь, через повешение,
Такой приговор им грозил,
Но Нестору несовершеннолетнему
Повешение, пожизненной каторгой, суд заменил.
В Бутырской тюрьме оказался,
Семь лет с кандалами ходил,
С анархистами в ней познакомился
Теорию анархии в тюрьме изучил.
Библиотека в тюрьме была превосходная
Даже запрещённые книги имела она
Переписка с родными, знакомыми - не ограниченна,
Художественная самодеятельность при этом была.
Февральская революция внезапно нагрянула,
Семнадцатого марта вышел он из тюрьмы,
Девять лет кандалы проносивший
И в революцию они привели.
Две неделе провел в Петрограде, Престольной,
С анархистами дни проводил,
Советовался, повышал свои знания,
Наставления, литературу от них получил.
Двадцать третьего марта - приехал на родину
Недолго он там отдыхал
Двадцать пятого  - собрание анархистов устроил
Теорию анархизма, как мог, объяснял.
Двадцать девятого марта – создали
Крестьянского союза они Комитет,
Объединивший голытьбу Гуляйполя,
Вошли также в сельский совет.
Махно стал Председателем Крестьянского Союза
И местное земство всё разогнал,
Вопросы решал - волеизъявлением народа
И власть лишь свою признавал.
Анархизм был мечтою всего человечества
В обездоленной части его:
«И чтобы богатые нас не мытарили
И от насилия не осталось почти ничего…»
«Салют и бомба» - призыв анархистов,
То есть здоровье и массовая смерть,
Анархизм подкупал молодёжь прямотою
И возможностью сразу разбогатеть.


«Страна «Анархия», где нет начальства,
Бесплатно кормят, свободно живешь,
Деньги отсутствуют, всё от работы
 И равным со всеми себя признаёшь…»
Анархия отрицает партийность,
Как и государство вообще.
Существовало множество групп анархистов:
От бомбистов до вегетарианцев в селе.
Нестор ушёл с головою в революцию,
А она - по России гулять,
Анархисты правили в сельском совете
И на Правительство, Раду, было им «наплевать».
Независимых Республик появилось великое множество
От хутора до уезда территория у Республик была,
На которой правили, как понимали
 И считали, что это право, революция народу дала.
Конфискацию земли провели еще до Декрета,
Гуляйполе стало политическим Центром в стране
Главный лозунг: «Всё взять и поделить…»,
Понравился босякам, бродягам и голытьбе.
Босяки, голыстьба и бродяги
Фактически все получали в войне,
Да и крестьянам тоже перепадало,
В общем шли воевать с голытьбой наравне.
Центральную Раду возглавил Петлюра,
Винница столицей Петлюры была,
Национальная политика резко в стране обострилась
И между Махно и Петлюрой
Фактически началась и война.
Махно был противником буржуазии и национализма
Строго держался анархистских доктрин.
Были, конечно, у махновцев перегибы с национализмом,
Но батько расстреливал, невзирая на чин.

Октябрьскую революцию встретил восторженно
Захватывали банки, имения, брали добро,
Громили магазины, склады и лавки,
И кулаков «пощипали» они заодно.
С начала восемнадцатого года,
Кровавая вакханалия бушевала везде,
Убийство десятков, сотен мирных жителей,
Обыденным делом стало в стране.
Вышло Постановление Правительства:
«О сожжении помещитских усадьб…»
И запылали они по Руси.
Сожжены были многие исторические памятники,
Поместье Пушкина, в Михайловском, тоже сожгли.
Ленин решил заключить перемирие с немцами
И в левых партиях произошел великий раскол,
Немецкие войска спокойно шли по Украине
И Скоропадский с ними пошел.
Оккупанты вывозили зерно и скот из Украины,
Крестьяне за оружие взялись,
Нестор тайно приехал в столицу
И с Лениным, Свердловым беседы велись.
Старые анархисты устроили встречу,
Не знаем о чем они речи вели,
Махно тайно вернулся обратно на Украину
И черное знамя поднял на борьбу.
Уничтожались немецкие отряды,
Отбирали конфискованный скот,
Раздавали его неимущим селянам
И сражались со всеми, кто шёл на народ.
Войско заметно усилилось,
Четыреста бойцов насчитывал отряд
И это были смелые соратники,
Ядро, с которого армию стал создавать.

Война шла под лозунгом:
«За освобождение трудового народа»
Отряд стремительно рос, как на дрожжах,
Численность его никто не подсчитывал,
Она менялась прямо на глазах.
Махно понимал,
Выборность для войска помеха
И командиров сам назначал,
Сам и снимал за невыполнение приказа,
И слово своё он держал.
Личный авторитет у Махно был огромный,
Приказ выполнялся точно и в срок,
Тачанки - основы перемещения войска
И сотни километров за сутки-
Обычный махновский бросок.
Выбил петлюровцев из Запорожья
Взял Бердянск, Мариуполь - вперёд!
Вошел третьей бригадой,
В состав дивизии Дыбенко
И в ней воевал за народ.
К весне девятнадцатого года
Восточная Украина была освобождена,
Создавались госпредприятия, совхозы, коммуны,
Но продразверстка союз подвела.
Крестьяне иначе, как грабежом, ее не называли,
Белые наступали, с красными было не по пути,
Комдив Григорьев объявил себя атаманом,
Фронт рухнул и на Москву стал ползти.
Добровольческая армия опрокинула бригаду махновцев,
Махновцы ударились в бега,
В итоге до Винницы они добежали,
А там был Петлюра,
Но все же родная была сторона.

С Петлюрой заключили перемирие
И стали думать: «Что предпринять?»
Фронт растянулся тоненькой ниточкой,
Решили её разорвать!
В ночь на двадцать шестое сентября,
Девятнадцатого года,
Махновцы напали на белогвардейские войска,
Прорвали вражескую оборону
И устремились в прорыв на врага.
Начался стремительный рейд по Украине
Взяли Кривой Рог, Мариуполь - вперед!
В ста километрах, ставка Деникина,
Ещё немного и в плен он к Махно попадёт!
Но генерал Слащёв стремительным ударом
Разбил махновские войска,
Взял Мариуполь, отбросил назад их,
А красные взяли Воронеж
И устремились вперед на врага.
Стремительным рейдом он спас положение
И роль, в разгроме Деникина, его велика,
Об этом в истории почему-то умалчивают
И превращают в бандита, пьяницу
И лютого в общем врага.
За смелый рейд награжден был
Орденом Красного Знамени,
Но орден Махно не носил
Документы о награждении в архиве упрятаны
Видимо срок опубликования
Для них ещё не наступил.
Военной силы у Махно не убавилось,
Народ толпами к нему повалил
В ночь на девятое ноября, девятнадцатого года,
Кировоград  у белых отбил.

Преобразовывать начал «махновию»
Создал Военно-революционный совет.
В Совете евреи одни оказались,
Вот Вам и махновский антисемитский ответ.
Издавались газеты, выпускались листовки
 И партиям свобода дана,
Даже большевики  не запрещались:
Газета «Звезда» у коммунистов была.
Политических противников, махновцы расстреливали,
Такая же участь ожидала и членов семей,
Ходили любые деньги в «махновии»
С резиновым штампом Махно на банкноте любой.
Конфисковали все ценности банков,
Кредитных обществ, ломбардов, менял,
Революционный Совет оказывал помощь
Всем неимущим и суммы немалые он выдавал.
В стране обстановка быстро менялась:
На юг отступал белый фронт,
Генерал Слащёв отошёл к Перекопу,
В общем всё изменилось наоборот.
Красные, почти без боя , занимали Украину,
В январе вступили в Кировоград,
Встреча с повстанцами дружеской стала,
Немало махновцев оказалось в красных рядах.
Махно с войсками отошёл к Гуляйполю,
Он понимал, что с красными ему не по пути.
Приказ Уборевича не выполнил:
«Махно с войсками на поляков,
По маршруту Черкассы- Чернигов- Ковель, идти…»
И в дальнейшем приказ игнорировал,
В тылу почти год воевал:
То красные на него нападали,
То он красных из сёл выбивал…

Красные войска потерпели поражение под Варшавой,
Белые окрепли в Крыму,
Всё командование перешло к барону Врангелю
И он снова пошел на Москву.
Врангель прислал к Махно парламентариев:
Чтобы совместными силами идти на Москву,
Махно расстрелял посланцев Врангеля,
Белые были ему не по нутру.
Красных забеспокоили эти переговоры,
Предложили совместно Крым забирать
Махно выделил лучшую конницу,
Через Сиваш она шла воевать.
Красные ожидали случая,
Нанести махновцам разгром
Издали приказ: «О включении махновцев
В четвертую Красную армию…»
Махновцы отказались, решили идти напролом.
Фрунзе новый приказ подписал,
По Южному фронту:
«Считать Махно и его армию - врагом…
Разоружить, а в случае отказа  - расстреливать…»
А ведь вместе, рука об руку,
Сражались они под огнем.
Немногие смогли в бою уцелеть,
Они добрались до Гуляйполя
И трудно такое стерпеть…
Против махновцев бросили Первую Конную,
С трёх сторон стали их окружать,
В середине декабря началось наступление,
Но не просто махновцев поймать.
Война шла до весны двадцать первого года
И победа была не видна,
Ленин публично отказался от «военного коммунизма»
И народ поверил ему на слова.
Армия Махно уже не пополнялась,
Народ устал много лет воевать,
Осталась лишь группа сподвижников,
Которыми Махно не хотел рисковать.
Двадцать восьмого августа,
Двадцать первого года,
Румынскую границу они перешли,
В двадцать втором, в Польше с женой оказались,
Четырнадцать месяцев в тюрьме провели.
За это время дочка у Махно появилась
И дальше в Германию путь из повёл,
В Данциге снова арестовали,
С ребёнком жену отпустили,
А он под конвоем ушёл.
Галина с Еленой в Париж переехали,
Махно из тюрьмы убежал,
На разных работах работал,
Туберкулёз все его донимал.
Жена с дочкой жили отдельно,
Нестор один в нищете умирал.
В госпиталь для бедных его поместили,
Последние дни доживал.
Умер в ночь на шестое июля,
В тридцать четвертом году,
На кладбище Пер-Лашез захоронили,
Урну замуровали в стену.
Галина с дочкой жили в Париже,
В сороковом – немцы пришли,
В сорок третьем, вместе с другими французами,
На работу в Германию дочь увезли.
Галина следом за дочкой поехала,
На разных фабриках трудились они,
Советские войска захватили Германию
И в Киев их привезли.
Галина восемь лет лагерей получила,
Елену в ссылку, в Джамбул увезли,
Девятого мая, пятьдесят четвертого года,
Вышла она из неволи,
К дочке в Джамбул разрешили уйти.
Перебивались случайными заработками,
Временное жильё меняли они:
Хозяева узнавали, что приютили махновцев,
С вещами на улицу приходилось идти.
В конце своей жизни
Квартиру они получили:
Часто писали в Москву,
В Джамбуле оставшиеся дни проводили,
Последние махновцы из жизни ушли…