Профиль Данте

1.
Нарисуй мне профиль Данте,
Опосредованно вещий.
Волны музыки анданте
Пусть, уверенные, плещут!
Подари мне волю Данте
И любовь, что «чёт» и «нечет»!
Родовых штандартов фанты –
На ветру, бунчук трепещет...
Андантино темп умерен –
Итальянская соната:
«Флорентиец верен, верен!»

Подари и мне фаната!
Подари, судьба, такого,
Чтоб в Чистилище, в Раю
Он до часа рокового
Помнил молодость мою!

2.
Человеческих комедий надоедливы сюжеты.
Вот храню два-три секрета для земного пиетета.
Оттого: «аз», «буки», «веди» -
Сны «Божественной комеди» -
Освещаю, буква в букву!
Беатриче! Вашу руку!
Мы - подруги по не-счастью,
Христианскому причастью...
Мы - на том и этом свете –  вдохновение поэтье.


Жажда
Налейте любовный напиток, Тристан,
Амбре - несравненной Изольде,
Коснитесь легонько губами перста,
Затем серенаду напойте...

Мой слух менестрели, ваганты, рапсоды,
Аэды, акыны, пииты
Пускай услаждают божественно мёдом,
Ведь сердце любовью разбито.
О Вас, бесподобный Тристан, всенародно
Поют истомлённой Изольде!
Певцов бесприютных рукой благородной
Одаривать щедро извольте!
Пускай повторяют по первому знаку
Изольде любовную сагу...

«Мой муж нелюбимый велик и бесстрашен,
Но я умолять не устану:
Налейте, налейте в сакральную чашу
Любовный напиток Тристану!»


Воспоминания о Франции
***
Мы никогда не встретимся, Марсель,
Парнишка из рабочего предместья!
И этот панегирик неуместен:
Ведь он - моя вторая параллель.

Марсель скороговоркою молчит,
Возможно, незатейливо ловчит!

Мы никогда не встретимся, Париж,
Студент из небогатого квартала.
Ты помнишь? Я тебя поцеловала
Во сне...Но ты решительно молчишь!

Да! Я вошла, и звонким поцелуем
Означила границы счастья! Буем –
Спасательного круга острова.
И пусть волной вздымается молва –
Мы с ним о вечном счастье потолкуем,
Невольно безмятежностью рискуя.
На грани гуттаперчевого моря
Срываем голоса! Но мы в фаворе:

Даёшь! Девятивальные прогнозы!
Уходим! Сухопутные матросы
Надсадно прохрипели: «Аллилуйя!»

Сокровища изысканного Лувра,
Все пристани стремительного Дувра –
Ничто! Я снова - ветер за кормой,
И снова мы не встретимся с тобой!


Лукреция
Тарквиний Гордый, соблазнитель!
Последний царь моих желаний.
Уединенья нарушитель,
Умерь объёмы притязаний.
Материальный мир – циновка.
А мне и на холсте неловко.


Женщина без имени
Ожерелье женщины по имени Елена
Сгинуло в загубленных троянцами пенатах!
И мерцает адскою обугленной геенной
Ожерелье города... в прекрасных колоннадах
А другая, вещая, по имени Кассандра,
Разливая царственно тягучую досаду,
Не скупится: голосом, трагически надсадным,
Проклинает эллинов лукавую засаду!
У седой Античности - тоненькие вены!
Ну, как всё же развенчают эпизод с Еленой?
Гёте, Еврипид, Расин, Джоаккин Россини
с пониманьем отнесутся к статусу "рабыни".
Немощна и не вольна, в хижине раздавленной,
Вдруг заговорит она голосом оплавленным!
Прокляты невольницею дочери Приама,
Сыновья беспутные - порожденье хама,
Троя ненавистная, и Елена грешная,
Горожане, глупостью донельзя потешные,
Агамемнон, Менелай заодно развенчаны
Старою рабынею, измождённой женщиной.

Так звучит болезненно (смолоду бракована)
Амфора бывалая (горловина ломана).
Завывает вихрями пустотою глиняной
Женщина троянская, женщина без имени.


Негостеприимная звезда

1.
Я - негостеприимная звезда,
Планета в состоянии покоя.
Предвечности скупая немота
Рукой межгалактической сокроет
Всё то, что я когда-то представляла.
Но, кажется, тогда переиграла:
Мой час и день читаются с листа.

2.
В лучах и бликах светопреставлений,
Чтоб локти - в кровь, и душу, и колени –
Мне это преступление претит!
Во мраке вознамерилась взойти,
На небосводе утреннем являться,
И угасать, и заново рождаться
Без высшего на то соизволенья.

За неземное правонарушенье
Окутана туманами созвездий.
В анналах-росчерк: "Самоустраненье".
Но это - оговор жрецов-суггестий.
3.
Сегодня мне не надо преломляться
И дважды на день внятно повторяться:
Я - негостеприимная звезда...

***
Воля ты моя! Воля – ты!
Золото моё, золото!
Жизни изразцы сколоты:
Снова мы с тобой молоды.
Сворою – года, сворою
Высится гряда скорая.
На один манер скроены:
Взоры – колыбель скрою ли?
Вечная постель, вечная –
Вот она, беда, – встречная.
Серебром ковыль, сЕребром,
Души у живых – севером.
Умерла – зола, кладбище.
На тебе, Земля, капище.

***
Я – никто. И спора нет.
Нет? Ну, нет. И я не спорю.
Я была твоей сестрою.
Но тебя сегодня нет.
Горлицы, горлинки
Нет моей Галинки!
Жизни вина – не вино
Выпито – сушите губы.
Похоронное сукно,
И о том же в голос – трубы:
Горлицы, горлички,
Нет моей сестрички!

Мы сыграли эту роль.
Помолчу в последнем акте,
Не спрошу тебя: «Ну, как ты?».
Разрыдаться мне позволь.
Руки – холод, плечи – камень.
И глазницы – синяками…
Пол уходит из-под ног:
Ведь ещё не вышел срок!
Отчего же до поры
Я осталась без сестры?

***
А тебе не бывать ягодкой!
Сорок пять. Впереди – ни годка!
Уж такие у нас правила!
Ты ушла: не на то ставила.

***
Один на один – с тобою рядом.
Литые слёзы – в зеницы градом.
Бойницы слепы у цитадели.
Крепки затворы. Осиротели.