Путь в пустоту. Глава 3. Город близнецов

            Глава 3. «Город близнецов».

Город странный, без рекламы,
Растерявшейся ротозей.
На пустынных тротуарах
Ветер мял обрывки газет
Любомудр оглянулся, опешив:
«Где же люди? И толпы рекой?»
Только пес без причин оробевший
Из подъезда глядел на него.
Вдруг завыла протяжно сирена,
Резанув ножом по ушам,
Из подъездов строго размерено
Люди вышли, чеканя шаг.
Механически встали в колонны,
Одинаковые близнецы.
И костюмы однотонные
Оттеняли безжизненность лиц.
И на этом фоне единства,
Наивно создав парадокс
С распустившейся белой сливы
Вдруг защелкал радостно клест.
Как он в городе оказался?
Заблудился свободный певун.
Мир гнетущий однообразный
Не услышал его нежных струн.
Любомудр закричал в колонну:
«Я вчера схоронил Россию
Умерла она тихою, вольною,
По-людски надо справить бы тризну!»
Группа встала. Из строя двое
Подошли, в унисон спросили:
«Почему нарушаешь безмолвие?
И что называешь Россией?»
« У покоилась наша Родина,
Под березой ее я зарыл!»
Помолчав, ответили гордо:
«Мы не знаем такой страны!
Для нас близнецов Родина,
Это твердых законов свод,
Ограниченная территория,
Пищевой, надежный завод.
Мы живем в едином порядке
Для нас важен покой общины
В нашем мире все ясно понятно,
И мы счастливы в том, что едины».
Любомудр хотел заорать,
Что Бог умер, и Зверь вновь восстал.
Но ему пришлось осознать,
С вестью этой он опоздал.
Близнецы возвратились в  строй,
Как в обойму во гнались пули
Однополый и мертвый рой
Возвращался в безликий улей.
«Что за город мрачный и скучный?» -
- За спиной Дух громко ругнулся –
- «Этим клонам я вовсе не нужен!»
От досады парень свел скулы.
По плечу громилу похлопав,
Любомудр ответил ему:
«А зачем нужен Дух холопам?
Свобода рабам ни к чему.
Если ум – царь заблуждений
Их привел на земной Олимп,
То лишенный простых ощущений,
Умер их первобытный инстинкт.
Тот инстинкт, что окрашивал жизнь,
И питал их свежей энергией,
Возбуждал буйство смелых картин.
А теперь рабы служат Эго.
 Ну, пойдем, брат, нам нечего делать
В этом городе близнецов!»
И пошли.  впереди им запела,
Как сирена, не ясная новь.