Раздвоение

Из общения с У.


Ранним утром, ещё до восхода солнца, а если быть точным, около половины шестого, я, как обычно, поднялся на мансарду, где, в оборудованном для занятий помещении, предавался сосредоточению и физическим упражнениям. Сентябрьское утро было прохладным и свежим. Пахло морем и покрытой росой растительностью. Осень входила в дом с воздухом, поступающим через открытую в крыше фрамугу. Покой и тишина располагали к уединённым занятиям. Выполнив комплекс физических упражнений, до автоматизма отработанных за долгие годы тренировок, я занялся дыхательной гимнастикой, прислушиваясь к сердцу, постепенно замедляя его ритм и ритм дыхания. Чтобы выполнить полученное накануне задание от У, я, отстранившись, как будто со стороны, наблюдал за работой сознания до тех пор, пока кроме этого контроля, других мыслей не осталось. Все мои члены были тёплыми и расслабленными. Дыхание стало очень глубоким и едва заметным. Перед моим внутренним взором, как при проявлении фотографии, стал появляться мой силуэт. Я, мысленно, стал рассматривать своё лицо: лоб, глаза, нос, подбородок с целью обнаружить ещё не расслабленные части тела. Потом шею, грудь, живот, сложенные в позе лотоса, ноги. Затем проявились детали, вплоть до морщинок. Я, как бы со стороны, рассматривал сидящее на ковре тело… Вспомнив о задании У, а он поручил, для укрепления контроля над вниманием, мысленно пройти обычный для меня путь, запоминая и рассматривая всё, что на нём встретится. Я, оставив своё тело сидеть на ковре, мысленно встал и, открыв дверь, спустился по лестнице в прихожую. Поскольку господин У жил в другом районе города я, мысленно, направился к нему. Двигаясь по улицам спящего ещё города, внимательно рассматривал всё, что попадалось перед моим взором. Удивительно, но мне повстречались, даже ранее незнакомые мне люди. Будучи полностью уверенным, что это искусственно вызванное состояние полусна я с интересом их рассматривал. Довольно быстро, гораздо быстрее, чем это бы происходило наяву, я добрался до дома У, по возможности ничего не упустив из внимания. Подошел к воротам и, рассмотрев кнопку видеофона, позвонил.
              Заходи, Леон, я давно уже жду тебя, - услышал я голос У и дверь открылась. Помня, что это лишь упражнение, ни на минуту не сомневаясь в иллюзорности происходящего, зашел в дом. Мы прошли в столовую, где У готовил себе завтрак. Я почувствовал запах яичницы и даже сглотнул, таким аппетитным показался он мне. На предложение составить ему компанию и позавтракать вместе я наотрез отказался. Я задал У вопрос, на который он мне не ответил накануне. Он, улыбаясь, как всегда легко и непринуждённо говорил, а я старался внимательно слушать и рассматривать всё, что нас окружало. Несмотря на мой отказ, он пожарил яичницу и мне, не забыв спросить, какую я люблю. Я сказал - глазунью, что он и приготовил. Мне захотелось чихнуть, так как перец, которым он вдоволь посыпал блюдо, раздражал мой нос. Я не удержался и чихнул.
 В тот же миг я почувствовал, что сижу с закрытыми глазами, у себя на ковре. Открыв глаза, я поднялся и спустился к себе в спальню, где безмятежно спала моя супруга. На часах, висящих на стене, было семь часов. Осторожно, чтобы не разбудить жену я прошёл в ванную, принял душ и направился на работу… Вечером я, как было условлено, зашёл к У. Он был в столовой.
             Ты, что-то забыл, - спросил он, улыбаясь. Мы же уже встречались сегодня.
На столе стояла яичница, приготовленная для меня и перечница. Я стоял ошарашенный, не понимая того, что произошло. Видя моё замешательство, щадя меня, он произнёс: - Не удивляйся и не пугайся того, что случилось с тобой. Это возвращение утерянной нами способности - только и всего. Давай поговорим об этом позже.
 Я шёл домой совершенно растерянный не в силах объяснить себе утреннее событие. Холодный, осенний дождик нежно умывал город и меня, стекая струйками по лицу.