Ночь облекла хитином затылки крыш

Ночь облекла хитином затылки крыш,
Зажгла фонари на стальных омертвевших шеях,
И лишь светлячки, срываясь с кирпичных ниш,
Сшивают осколки света иглою швейной.

Пусть рёбра сдавили сердце, врастая в торс,
И давят из мутных вен жизненный осадок... -
Теперь больше фунта соли глазных желёз
скрепят на вощёных дёснах морских касаток.

А ты повзрослела, Ева, я еле узнал твой стан
В фабричном пальто, с линовкой из серых клеток.
Цветёшь орхидеей и манишь в стальной капкан
Лишь парой галлонов вопящего в рёбрах лета.

Сплетаются пальцы, как будто бы не спросив,
И мы обнимаемся, тая и чуть не плача.
Ты шепчешь:"О боже, ну как же ты стал красив",
А я лишь молчу и лицо в твоём шарфе прячу.

Из жизней прошедших мы тащим свои грехи...
Но только не ври, что любовь хоть чуть чуть ослабла.
Теперь наши жизни каждые чуть горьки,
Как плоть навсегда разлучивших запретных яблок.

08.09.2013