Хорхе

  Теплый июльский вечер вступил в полноправное царствование в горах Сьерра-Невады, и своею монаршей волей гнал жёлто-алый диск Солнца всё ближе к горизонту, так же, как далеко внизу двадцатилетний пастух Хорхе Дарамос гнал по серпантину своих овец.

  Устав от тяжелого дня, он доверил стадо овчаркам, чёрношерстным кастильским бестиям, и лениво потягивая «Барбадос» из огромной бутылки, мыслями уносился прочь от земли. За одним из поворотов, под сенью столетнего дуба Хорхе встретил незнакомку в цветастом платье, она спросила у него дорогу. Девушка явно была неместной, и к радости Хорхе, оказалось, что им по пути. Пастух разговорился с прекрасной феей и сам того не замечая, проговорил с ней всю дорогу, и свою самую заветную мечту – как он продаст опостылевшее стадо, и купит на вырученные деньги аэроплан, обязательно жёлтого цвета. Люди будут видеть полет его «птички», и дети будут звать его не «pastor Jorge»* (исп.), а «vuelo Jorge»*. Заговорившись, пастух и девушка нечаянно пролетели село, но Хорхе не расстроился, и качнув крылом аэроплана, пролетел над шпилем местной церкви. Но мотор начал глохнуть, что-то заклинило винт, хлопок, и Хорхе очнулся».

  Он стоял всё на том же утёсе, наступила ночь, и его слегка продувало, никакой незнакомки рядом не было, её и не могло быть в этой глуши. Луна стояла уже высоко, отбрасывая дымчатый неровный свет. Прошло не менее пары часов, смекнул Хорхе и оглядел стадо. Все было нормально, овцы толпились метрах в тридцати от него, собаки лежали, сложив под собою лапы, махали хвостами и изредка порыкивали на стадо.

  Только одна старая многоопытная сука, давно выжившая из ума и бывшая в отаре скорее на правах талисмана, тихо завывала, прижав хвост и морду к земле, от чего у Хорхе почему-то шёл неприятный холодок по сердцу. Он погладил цевье своей потёртой двустволки, вороненый ствол которой поймал на себе лунный лучик, и тронулся в путь. Он не успел сделать и пары шагов, как всё вокруг загрохотало, земля начала уходить из-под ног и собаки забились в бешеном хороводе, абсолютно забыв про хозяина. Ничего не видно, но из-за ближайшего поворота доносился отчетливый металлический рокот и скрежет. То, что увидел Хорхе в следующие секунды, превзошло его ожидания.

  Молодому, слегка суеверному пастуху проще было представить схождение на землю Девы Марии, или пришествие дьявола – всё это вписывалось в народную фантазию, но танки! Танков было много, они появлялись из-за скалы один за другим, Хорхе стоял, будто немой, и ему казалось, что все дула смотрят прямо в него.

Несколько овец в припадке ужаса сорвались со скалы прямо в горную реку, тёкшую далеко внизу, не успев шлепнуться об воду, они уже стали недостижимы для зрения Хорхе.

  Затормозил первый танк, из открывшегося люка появился офицер в чёрном походном комбинезоне, с недовольным лицом, испачканным сажей и явным трехдневным недосыпом. Спрыгнув с машины,  он быстро, почти прыжками начал приближаться к Хорхе.

- Como se llama? A donde, de donde? – на грубом астурийском, не очень понятном южанину Хорхе, гаркнул на него офицер.
- Хорхе Дарамос…

  Для непривычного крестьянского уха голос танкиста почти ничем не отличался от грубого рёва боевых машин, зато Хорхе читал по губам - вернее, ему казалось, что он это делает, жизнь не успела переубедить его в этом.

- командир пятнадцатого танкового корпуса Диего Росах, приказываю освободить дорогу немедленно!
- медленно… нет, что вы! Ваши танки едут очень даже быстро! Я пасу здесь овец и никого не трогаю, честно!
- освободил дорогу, глухой что ли?!
- я плохо слышу, сеньор, я не слышу, что вы говорите, но могу попробовать прочесть по губам..!

  Лицо пастуха сделалось совсем жалким, когда рука закипающего танкиста, инстинктивно дёрнулась к револьверу.

- Освободить дорогу! Дорогу! Последний раз говорю!
- Что вы, сеньор, я верю в Бога! Но причем здесь это, может, вашим машинам нужен проезд? Но для этого мне надо будет гнать стадо вниз, к пойме, миль пятнадцать, не меньше!

  Но было поздно. И терпение командира пятнадцатого корпуса Диего Рохаса отказало хозяину. Запрыгнув на танк, он дал отмашку колонне, и она продолжила движение. Овечьи кости захрустели под гусеницами, долину заполнили стоны умирающих животных. Старая овчарка, первая почуявшая беду, тщетно бросалась на танк, пока не разделила судьбу стада, которое так долго охраняла. Остатки отары, падая со скал, устремились вниз, на стоящего со слезами Хорхе, и раздавили его.

  Так начался первый поход пятнадцатого танкового корпуса генерала Франко. То там, то тут заполыхали первые искорки большого пожара, которым уже тлела Европа. И одной из первых печальных жертв этого пожара был молодой пастух, Хорхе Дарамос.


pastor Jorge – пастух Хорхе
vuelo Jorge – «летающий» Хорхе