Музе

Когда я в адском вдохновенье
Вдыхала жизнь в свои слова,
То словно светопреставленье
В душе, и кругом голова.

Тогда мои кривые пальцы
Чертили быстро по листам,
И кровеносные канальцы
Гоняли терпкий яд. И там

В груди, где пышет пламя,
Где преисподняя моя,
Рвались мечты, терзая, раня
Губ пересушенных края.

И только муза помогала
Мои мученья перенесть,
Обрывки сердца вновь сшивала
В стихи. И ей хвала и честь.

Она меня не подводила,
Ни разу, как вернейший друг.
И боль с собой уводила,
И разрывала чёртов круг,

В котором я метаюсь часто.
Таков уж видно мой удел.
Но всё! Довольно. Точка. Баста.
Союз наш слишком устарел.

Что если мне писать не сердцем,
А разумом? И что тогда?
Я стану диким иноверцем,
В грязь брошу прошлые года.

Я буду зверским святотатцем,
Попру поэзии закон.
И пламя сердца станет кварцем,
Таким же твёрдым, как и он.

Ну нет, не облекусь презреньем,
Не потушу огонь внутри,
 Я стану диким вдохновеньем.
Да вспыхнут в ночи фонари!

Да разразится небо громом!
Да озарится светом тьма!
И как пират желанным ромом
Разгорячимся! Жар письма,

Послания, что в рифмах чутких,
Мы музам посвятим своим.
Хранительницам крыльев хрупких,
И с ними мир мы победим!

Разрушим чёртовы оковы,
Освободим священный дух,
И ринемся к пределам новым,
И проясниться взор, и слух

Вернётся к нам, таким когда-то,
Каким он был. Мои друзья,
Живите ярко и богато,
Богато чувствами, как я.