Чушь собачья!

                Моему коту Марсэлю и друзьям с форума  www.dobrota.perm.ru


Час ночи… Богу не спится. Он ворочается с боку на бок, кряхтит, ругается и комкает подушку… На землю, кружась, падают белые пушистые перья снега. Как же паршиво быть больным, немощным и одиноким, иметь одышку, радикулит и больную печень. «Все равно, не уснуть», – думает Бог и отправляется на кухню пить чай …

Сидя за ветхой клетчатой скатертью, уставившись выцветшими глазами в чашку, он вспоминает былые времена. Потопы и мировые войны, эпидемии и революции… Сейчас одна скука, одно и тоже: ничего не удивляет, ничего не трогает. Нет, люди не стали хуже, просто мир тоже устал и постарел. Скорее ради проформы Бог щелкает пультом по каналам и снова, и снова убеждается в тщетности и наивности своих когда–то грандиозных замыслов. Тоскааааа…Какая тоска кругом!

На 27 канале – помехи, сплошная снежная пелена и лай собак, истерический, визгливый, от него звенит в ушах и становится тошно. «Что там у них, чо не ймется?» – гневно думает бог, стирая белую пыль с черного экрана. Снег замедляет свой ход и тает, не долетая до низких облаков. «Аааа , ну, конечно, загнали кота, тощего, облезлого дуралея…И висит он на березе, вонзив острые когти в, как на грех, голый, без сучка без задоринки, чахлый ствол. А собаки, истощив запас нецензурной брани, залегли внизу, и только один самый горластый черный кобель смущает покой спящего по соседству дома. Да, плохи твои дела, серый! Ну, что поделать – естественный отбор. Будет собакам потеха…» Хочет переключить канал… И вдруг в желтом квадрате окна натыкается взглядом на белое лицо с тревожными, такими же бессонными, как у него самого, глазами: «Ну, да.. это ж местный Гринпис! Интересно, что будешь делать, девочка? Не разглядишь, сделаешь вид, что не разглядела, и вернешься в теплую, уютную постель с кайфом поплакать о недавно ушедшем таком же хвостатом друге… Нет?»

Фигурка в это время перебегает из одной комнаты в другую, на ходу натягивая джинсы, свитер, куртку, шапку и, как всегда, забывая перчатки… Надо спешить – там, под березой, в ночи 5 - против одного. Черное пятно на дереве грозит вот-вот растаять и тот час превратиться в мокрую красную лужицу на белом хлипком снегу… Так уже было, в тот раз она не успела, не смогла ничего сделать… Развела руками и подумала: естественный отбор, крепче прижала к груди счастливого златоглазого кота и постаралась забыть жуткую сцену. Не получилось…
А сейчас ей некого обнять, и все коты на одно лицо. Всего пару недель назад она своими руками поставила укол. Плакала, целовала и гладила в 3 дня ставшее невесомым и жалким родное тельце, пока яд подбирался к маленькому, уставшему тикать сердечку. Это воспоминание так живо и так оглушительно материально врезалось в память, и болело, и ныло каждую ночь….
 Сейчас этот серый - там, под дождем и снегом, дрожит и хватается из последних сил зубами за воздух… Надо дать ему шанс. Надо бежать. Разогнать стаю. Мысли неслись вперед быстрее ног.
Почему у нее не возникает вопрос: «КАК?- возмущался Бог, - совсем на голову больная! Куда ж тебя несет в два часа ночи?» Смотрит в окно.

 Добежала. На улице тишь и снег, ни машин, ни людей – пусто. Только пять неожиданно больших черных собак и дрожащий серый комок шерсти на березе…. Ах, да еще старик в окне дома напротив, задумавшийся над кружкой остывшего чая. Он не помощник. Она уже менее уверенно идет вперед и глупо так что-то кричит, типа: валите отсюда, наглые морды. Заполошный кобель ощеренным черным сгустком  возникает прямо перед носом, и остальная четверка поднимается с мест. Лохматое рычащее кольцо сжимается. Собаки возбуждены гонкой, жаждой крови и ощущением собственной силы. Их пять – она одна, совсем одна. Она сроду не боялась собак, людей – да, собак – нет. Она их любила, вот таких же уличных, диких и гордых… Но сейчас… Я совру, если скажу, что сейчас она их не боялась... Страх был. Но сильнее страха были горькое удивление, обида, растерянность и ощущение полной беспомощности. От стаи не убежать... Она и не пыталась, просто медленно, очень медленно развернулась и, поджав хвост, сделала несколько шагов назад. Утробное рычание за спиной стало громче.

 В общем, она уже успела представить, что сейчас ее будут рвать на части и даже, пожалуй, всем все простить – сама дура. Как вдруг из-за угла с лаем выбежал огромный, мохнатых пес в сопровождении двух дородных мужчин. Ей сказочно повезло…. И коту, конечно, тоже. Он, кстати, за это время обрел способность шевелиться, расцепил когти и перебрался на удобное деревце. И чего это ей показалось, что он упадет???

Минуты летели белыми хлопьями…. Поздние пешеходы давно пробежали, распугав стаю и кинув в ее сторону: «Вали домой, красная шапочка!». Но она не ушла…
«Нет, правда, что ли мало?» – ворчал Бог- Что еще тебе нужно? Кого еще ты ждешь под этой березой?». Несмотря на приступ головной боли и тоскливую злость, он еще час зачарованно наблюдал, как она уламывала натерпевшегося страху кота слезть с дерева и стать приличным домашним животным. Кот не верил ни одному слову, и она в отчаянье заламывала руки, обнимала березу и вела себя, как идиотка. Плакала, а может, ему показалось – снег сменился дождем – называла его каким-то инопланетным именем (забыл – склероз), злилась, ругала кота за глупость и трусость, себя за … да, в общем, за то же самое. Снег таял, ночь становилась темней, свет фар изредка выхватывал из мрака дикие сцены такой непонятной Богу, маленькой жизни…Он всегда знал, что она в него не верит. Сейчас он не верил в нее, не верил, что эта фантасмагория реальна… Полный бред, точнее, чушь собачья! Яйца выеденного не стоит…..

 В четвертом часу «Не судьба!» - решила девчонка и угрюмо поплелась домой, вдруг вспомнив, что маман может проснуться и поднять переполох. Оглядываясь назад, она дошла до угла и снова вернулась к березе - Бог даже взвыл от негодования- но, ничего так и не дождавшись, ушла совсем. А дома еще долго стояла в куртке и сапогах перед черным окном, вглядываясь в ночь, готовая сорваться в любую минуту…

 Кот так и сидел на ветке, Бог так и сидел над чашкой…. Мир был глух, стар и слеп. И она, плюнув на все, залезла под одеяло, свернулась комочком, как и предполагалось, еще разок поплакала и тихо так, незаметно для себя и Бога заснула… Ей снился сиреневый глазастый одуванчик, он плыл к ней в руки, мяукая и семеня по полу босыми розовыми ножками… и сердце замирало от счастья, любви и нежности. Бог подсматривал сон и завидовал черной ночной завистью, у него из домашних всю жизнь были только агнцы божьи, а бараны они и есть бараны… Ощутив себя как никогда одиноким, он с тоской посмотрел на березу и ее мокрого облезлого обитателя, почувствовал, что они с котом чем-то очень похожи, надел старые стоптанные башмаки, засаленную куртку и вышел на улицу. Его могущества как раз хватило на то, чтобы снять кота с дерева. Они вместе вернулись в пустую квартиру на 6-ом этаже. Теперь их было двое.

Светало… мир проснулся, оттаял и потеплел…

2009 год