Сизиф

В бесприютной пустыне растрескались шкуры камней,
кровью слабых ростков истекая в бесплодную почву.
Я бродила по ней, я искала потерянный ночью
в грозовых облаках свет звезды путеводной моей.

Я его повстречала под утро на самом ветру:
он стоял, бесприютный, как столп, потерявший опору.
А судьба его - камень - привычно катилась под гору
под насмешливый хохот рассветных архангельских труб.

Видно было, что он больше смерти устал, но опять,
повернувшись, за камнем своим он, как раб, потащился
Склон крутел, он спускался: сначала едва волочился,
а потом всё быстрее — и вот уже начал бежать.

Он бежал во весь дух, догоняя ненужный свой крест.
Вечный раб, вечный труженник, вечный безумец, бессмертный
ради вечно бессмысленной службы, пустой и бессменной,
что уже на втором повтореньи тебе надоест.

Я стояла, и всё не могла ни простить, ни понять
столь наивной готовности жизнь положить на служенье
бесполезной химере, где смерть в непрерывном движеньи.
Жизнь, как свет путеводной звезды, отвлекала меня.