Спаситель

Василий Денисов, полковник-ракетчик,
Поставил на стол свой любимый омлет,
Налил на него, как всегда, острый кетчуп,
Потом наломал длинный белый багет.

Он ел, размышляя о жизни и мире,
О людях, как-будто сошедших у ума:
Одни - с голодухи, другие от жира.
По тем и по этим тоскует тюрьма!

Кругом на планете стихии и войны.
А хипстеры, геи и прочая мразь
Себя стали чувствовать очень уж вольно,
Живут припеваючи, нас не боясь.

Короче, кончать вакханалию надо,
Не нужен Вселенной подобный расклад.
И выдал полковник вслух тут же тираду,
В которой звучал лишь отборнейший мат.

Сегодня дежурство и он на рассвете
Введёт многозначный секретнейший код,
Чтоб точно на запад отправить ракеты:
Пускай напоследок пиндос отсосёт!

...Сантехник Валера отправил супругу
Одну загорать в кои веки в Тунис.
По этому поводу выпили с другом.
Под утро Валера немного раскис.

Решил подышать у подъезда на лавке,
С собою зачем-то взял газовый ключ.
Сидит и плюёт потихоньку на тапки.
Выходит полковник, взгляд зол и колюч.

Взглянул на часы: скоро "газик" приедет.
Сантехник направил глаза на него:
"А что, поздороваться в падлу с соседом?
Тебе два наряда, на кухню - бегом!"

Валера когда-то в хозвзводе сержантом
Гонял не жалея зеленых "салаг".
Но всем говорил, что служил он в десанте:
Никто ведь не видел Валеры бумаг.

Его первый год "старики" тоже били,
С тех пор ненавидел военную жизнь
Сантехник Валера, вскипала кровь в жилах,
Когда попадался в погонах мужик.

Подобную наглость полковник не в силах
Простить был, за шиворот взял молодца:
"Ты с кем говоришь так по-хамски, чудила?!"
И стала та фраза началом конца.

Удар по виску был и сильным, и точным,
Тяжелый ведь ключ  и металл его твёрд.
Увы, опоздал чуть водитель-сверхсрочник:
Скрутил алкаша, да полковник уж мёртв.

...Валеру судили и дали немало:
Он валит деревья в Сибири сейчас.
И вряд ли кто знает на лесоповале,
Как скромный зека мир от гибели спас.