Алый Жрец

Средь черных ряс иных блаженных,
Не затеряться мне в толпе,
Среди уступчивых, смиренных,
Нет места наглой голытьбе.

Мне не нужны святые храмы,
За мною паства не идет,
Смешны соборы-великаны,
Богатства, роскоши оплот.

Не проповедник, наблюдатель,
Я не прощаю, а слежу,
Как всякий истины искатель,
Пересечет свою межу.

Зашит мой рот, а нос разбит,
И лишь пылает взгляд,
За взгляд же этот я избит,
Так много раз подряд.

Пусть ноют раны, синяки,
Не изменю труду,
И не смотря на тумаки,
Я радуюсь, иду.

Я – око силы, что следит,
Не отрывая взгляд,
Ее масштабнейший гамбит,
Ее святой обряд.

Я вижу руку, что крадет,
Что нанесет удар,
Запоминаю тех, кто врет,
Распространяя жар.

Гляжу на пошлость и тоску,
На глупость и вранье,
На тех, кто встанет по свистку,
И кормит воронье.

Быть искрой от ее костра не каждому с руки,
Не каждый может созерцать сквозь боль и тумаки,
А я гляжу, зашит мой рот и снова нос разбит,
И снова сила, что везде, затеет свой гамбит.

Пусть мой уставший, хитрый взгляд скрывает капюшон,
Пусть и возможности поспать остался я лишен,
Я – алый жрец, козырный туз, что спрятан в рукаве,
Свидетель всех грехов людских в пластмассовой тюрьме.

Антон Чубарев ©