Гостья бурсака

Полночь пробьет – и венец серебристый
В траурной дымке на небо взойдет.
В белой сорочке и в красном монисте
Дева к тебе в сновиденьях придет.

Словно тяжелые черные струи,
Волосы жгут белизну ее плеч.
Сладкий, дурманящий яд поцелуя
Будет острее, чем кованый меч.

Белый венок из нарциссов и лилий
На пол отбросит таинственный блик...
Полон какой-то неистовой силы
Мертвенно-бледный, чарующий лик.

Руки ее, словно крепкие цепи
Мёртвою хваткой твой стан обовьют...
"Разве не помнишь ты желтые степи,
Хутор, где на ночь снискал ты приют?

Вспомни, философ, зеркальные воды,
Вспомни зеленые волны Днепра,
Неба волшебно-лиловые своды,
Где мы летали с тобой до утра!

Ветер кружил в волосах, словно птица...
Мне все казалась несбыточным сном!
Нет! Не дано тебе было влюбиться -
Я пребывала в обличье ином!

Помнишь глухие стенания чайки,
Шум облаков, что летят на ветру?
Яростный свист запорожской нагайки
Счастье мое оборвал по утру!

Пусть обладаю я дьявольским даром
Ведать заклятьями, смертных губя.
Ведьмою я обернулась недаром:
Я испытала, философ, тебя!"

Ярко и грозно сверкнули зеницы
Дернулся панночки лик, посинев...
"Каяться поздно! Прощай, мой убийца!" -
В голосе слышались горечь и гнев.

Псы, надрываются с визгом и плачем;
Месяц блестит, как железный котёл.
Ты в ее взоре змеино-кошачьем
Страшные руны проклятья прочёл.

Очи ее в ядовитом тумане
Бросят карающий взгляд - и замрут...
Тихо прошепчет умершая пани:
"Мы в Преисподней увидимся, Брут!"