Царица юга

"Мешок суфия. Эфиопский дракон"
отрывок из 12 главы с полной версией книги можно ознакомиться http://www.proza.ru/avtor/binbit
персональный сайт www.binbit.ru


— Твой кофе, госпожа! — с театральным раболепием поклонился Акбар, остановив мысленный маятник мающейся.
— Оставь и ступай, — ответствовала та, не выходя из образа. Плавным неторопливым движением она с благоговением взяла чашечку, бережно поднесла к губам и остановилась. Вместе с ней остановилось и время. Воцарилась тишина, из глубины которой донеслось: «Йе Бунна сибату, мефаджету», — что означало «только обжигающе горячим кофе можно насладиться». Нашей венценосной диве показалось, будто бы сам Витрувианский кофе пригласил ее сделать судьбоносный глоток навстречу внутренней свободе.

Расправила плечи… Вдох, выдох, глоток…
Неведомой течью неведомый ток…
Вкус сильный, то ль мягкий, то ль непостижимый,
С горчинкой приятной, то ль неудержимый.

Тонкий, возвышенный, то ль семиструнный,
Бодрящий весной, то ли патокой лунной.
То ль щедрый, то ль яркий, то ль неповторимый,
Востока то ль жаркий, Парижа то ль Рима.

То ль жизни, то ль счастья, то ль радуги ясной,
То ль сладкий, то ль нежный, с характером властным.
Бунтующий, жгучий, всегда благородный,
То ль смеси гремучей, то ль мудрости сродный.

Помазана, будт кофеладным елеем,
Пошла по прохладно-кипучим аллеям,
Расширилась чаша в озерную гладь,
Неужто теперь ак посуху ступать?

Уверовав сердцем в кофейную силу,
Предчувствуя терцу, мажорно ступила.
Вода покорилась, став плотной словн твердь,
Почуяли стопы незримую жердь…

Победой неверия сердце воспело,
Кофейным плодом в лад повеяло спелым,
Манил пуще манны густой аромат,
В эдемский, то ль в райский привел, то ли в сад.

Кофейным тот сад то ль пьянил, то ль цветеньем,
То ль птиц, то ль небесных, то ль ангельским пеньем.
Момент возвещая второго глотка,
Застыла в безвременье с чашкой рука.

Послышалось путнице: «Прежде чем пить,
Прощенье у кофе должна испросить,
Что всуе пила и не боготворила,
Что сахар клала и не в джезве варила,

Пила без усилья, чтоб утром взбодриться…»
Взмолила: «Прости! — и слеза на ресницах. —
Прости меня, кофе, и мудрость яви, —
Закончив глоток, — воспылай во крови!!!»

Растроганный глас кофе ей отвечал:
«По жаждущим вкус мой давно заскучал…»
То было то ль явью, то ль призрачным сном…
И снова: «Мир вижу кофейным зерном,

Дают половинки лишь целое в сумме.
Завета Ковчег, что хранится в Аксуме,
Являет собой ларец с крышкою златой,
Под сенью её херувимов крылатых
 Сокрыты реликвии божьих даров,
Нашли что в часовне церковной свой кров;

Касаться ларца никому не дано,
Быть может, лежит в нем кофейно зерно?
Три тысячи лет и назад, и поныне,
Гадают загадку древнейшей святыни…
К концу подошел наш кофейный урок,
Готова принять ли ты третий глоток?»

Все тело заныло струной натяжения,
То ль страха, то ль льдом, то ль неистовым жжением,
Как будто бы смерти алмазное око
 То ль взглядом то ль мерит, то ль слева, то ль сбоку.

Молчит ученица на нерве, на грани,
Недаром запретным зовут плод познания.
Вдруг бабочки парой на край чашки сели,
Привлек их то ль кофе, то ль цвета пыльца,
То ль борются чувства, то ль на сверхпределе,
Решилась, кивнув, — мол, пойду до конца!

Не то чтоб серьезно, не то чтоб шутя,
Спросил: «Отчего так страдаешь, дитя?
И чудится мне, что как раз от того,
Что пал выбор твой на такого него…

Его непреклонность крушителя грез —
Не вечный ли повод для девичьих слез,
В которых и кроется соль наслаждения…
Не утомило ль по мукам хожденье?»

Все страхи взорвались потешною бомбой,
В ушах грохотало басистой дагомбой,
Наполнился жаром телесный Грааль,
Опора под паром нашла вертикаль.

То ль Шеба и Яна вошли в резонанс,
То ль целым одним то ли стать, то ли шанс.
В высокие ноты сложились частоты,
Пропели вопрос то ли лирой, то ль «Кто ты?»
Ответила то ль, то ль с улыбкою пряной,
То ль Яна, то ль Шеба, то ль впрямь Шебаяна...

Возликовала в кофейном экстазе,
Трубе то ли в тон иерихонской, то ль в джазе.
Рухнули стены… не стало fronterы,
Сверкнули глаза яшмой дикой пантеры,

Восславила кофе то ль Витрувианский,
Богов то ль напиток, то ль по-шаабански.
Исполненное благодарностью сердце
 Вибрирует то ль, то ль космическим герцем,
Лучит то ли  grazie то ль тысячекратно,
то ль zambrой звучит то ли радостью ратной…