Ночная рыбалка

К реке спешу. В предчувствии охоты
так лёгок на плече большой рюкзак.
В след птичий гомон растактован в ноты
вечерним солнцем, плачущим в закат.

Тропа сама бежит ко мне навстречу,
не успеваю ноги поднимать.
Вершины пихт, шепча, знакомой речью
благословляют в путь, как деток мать.

Знакомый поворот. Мосток. Болото.
Когда-то всех пугало глубиной.
Сейчас ручей и гать в плену осота
Несмело жмутся вдоль тропы лесной.

Раскрылся лес. В полнеба – алы губы,
утопшие в небесной синеве.
И пятистенные из брёвен срубы
сползают по траве с холма к реке.

Пришёл. К печи… Дрова… Запас не тронут.
Фуфайку с плеч забросил на лежак.
Окно открыл и ахнул: канул в омут
небесной бирюзы пылающий закат!

Спустился вниз, к воде, забросить донки.
Туман змеёй разлёгся вдоль реки.
Грустят, отживший век свой, плоскодонки
на бережку крутом, как старики.

Уклейка фонтанирует от щуки,
«бриллиантами» осыпав гладь воды.
А мошкара, украсив сыпью мои руки,
ютится роем в метках бороды.

Из леса охнул, ночь почуяв, филин.
И дрожь прошлась по зеркалу воды.
Лишился очертаний и прожилин
нависший лес над берегом реки.

И ночь… Душа не тянется к ночлегу.
Дышу смолистым запахом тайги.
И звёзды, добрые ко мне, по снегу
скользят с пригорка Млечного пути.

Прохлада отпустила к солнцу росы.
Встречаю зорьку на верхушках пихт.
Река сплетает спозаранок косы
склонившихся к воде плакучих ив.

Раскинул удочки. Сижу в настрое…
А мимо – сосны, сшитые в плоты.
И бьют хвостами трепетно в неволе,
в садке, семейства язя и плотвы.

Улов достоян всяких удивлений.
Моя заслуга есть, конечно, в том.
Ах, сколько есть и будет поколений,
стремящихся с уловом в отчий дом.

Дошёл с трудом, усталый, до порога,
преодолев обратный путь и сон.
Назад длиннее, кажется, дорога,
и выше травушка, и круче склон…

Рюкзак с плеча. Уснул мгновенно.
Квасок в кувшине рядом и стакан…
Усталость. Точно внутривенно
ввели снотворного немало грамм…