Последний рейс

Нашему любимому погибшему "дачному" автобусу посвящается...



Вертолёт. Безоблачное небо.
День субботний: лето и сады.

Той картиной – любоваться мне бы!
Но сегодня это –
                знак беды.

Из беседки выбежали дети
И ему махали, босиком.

А вблизи –
            «бюджетный»
                «тридцать третий»
Был уже подмят грузовиком!

Мы ещё об этом не слыхали,
Только – странный,
                отдалённый звук…
Оттого – так радостно махали,
Всей семьёю выбежали вдруг!

Но уже застыли у экранов
Земляки – соседи и друзья.

Страшная, зияющая рана:
«Тридцать третий»…
                Родина моя!

Наш любимый
            «дачный»
                «тридцать третий»,
Где всегда – корзины, рюкзаки,
Из окошек смотрящие дети
И, конечно, наши старики.

И меня способен
                с полуслова
Тот понять, кто, радостный,
                на нём
Уезжал из города большого,
проезжал и храм, и "исполком".
Было так естественно,
                как ветер,
Как цветы, деревья и трава,
По шоссе
         бегущий "тридцать третий",
С новой странной надписью "Москва".

И просилась зелень
                из-под плёнок,
И в субботний полдень, ровно в час,
Ожидали
        клёновские клёны
Как всегда 
           наполненный ЛиАЗ,
Тот "набитый"
               транспорт "социальный":
Запах детства,
               «тройки» на боку -
Наш привычный,
              наш "муниципальный"…

Подставляя спину ветерку,
Он ходил,
         смешно «гармошку» сморщив.
Так бы было и на этот раз.

Но влетел в наш город
                подлый коршун:
Чёрный грач
            и проклятый КамАЗ,
И в салон, на скорости,
                щебёнкой
Он пальнул,
             как дробью из ружья,
Как фашисты:
            в женщин
                и в ребёнка…

«Тридцать третий»…
  Родина моя!

И кричал от боли «тридцать третий»:
Всё смешалось:
              камни, рюкзаки,
Из салона плачущие дети,
"Скорые", лопаты, старики…

И сбегались жители на стоны…
И в субботний полдень,
                ровно в час,
Не дождались клёновские клёны
Пополам разорванный ЛиАЗ!

И вставали
           в очередь машины,
И несли «аптечки» на ходу…
Не стесняясь, плакали мужчины,
Помогая
        выжившим в аду.

И почти до вечера субботы
Продолжалось
             жуткое кино:
Всё взлетали в небо вертолёты,
Исчезая вдаль, за Ерино.

И тускнеет зарево заката,
Но в домах горит
                во многих свет.
И туманом
         боль к земле прижата
Тех людей, которых больше нет!
А когда
       прилягу на немножко,
Может,
      мне приснится в эту ночь:
Молодая мама у окошка
Обнимает маленькую дочь.
И опять – знакомая картина,
Что отныне
          за душу берёт:
Папа с мамой маленького сына
Посадили,
         не прошли вперёд!

Но какой-то отзвук
                неприятный
Снова мне почудится сквозь сон:
Звук мотора, скрежет ли лопатный
Иль металла
            лязг и перезвон.

То не кружат больше вертолёты,
То не стрёкот в небе лопастей:
То идут
        ремонтные работы
На шоссе, с участием «гостей».

И вдали, над заревом багровым
Появился новый светофор:
Он взирает
           глазом бестолковым
На цветы, «отбойник» и забор.

И легла разметка
                филигранно,
И дорога вьётся, как змея…

Но на ней
          навечно будет рана:
«Тридцать третий»…
                Родина моя!

И проходит мимо «тридцать третий»,
Где опять –
            корзины, рюкзаки,
Из окошек смотрящие дети
И, конечно, наши старики.
И в салоне,
            карту «пробивая»,
Я, держась за поручень, стою…

У столба акация живая,
Помоги излить печаль мою!

Здесь вовек
            гноиться будет рана,
Сотни ливней
             здесь не смоют кровь,

Здесь всегда,
              из снега и тумана,
На шоссе являться будет вновь
Наш родной
           погибший
                «тридцать третий»,
Где в салоне – сумки, рюкзаки,
Из окошек смотрящие дети
И, конечно, наши старики.
И ему водители
               сигналом
Вновь сигналят,
               боли не тая:
В каждом доме
               и по всем каналам -
"Тридцать третий"... Родина моя!

И порой на сердце
                только горше
Проезжать то место в сотый раз:
Ведь влетел в наш город
                подлый коршун:
Чёрный грач и проклятый КамАЗ.

И за сколько жизней
                ты в ответе,
Тот трусливый и безмозглый дед:
Ведь сюда
          несут игрушки дети –
Детям тем,
          которых больше нет!
Не понять
         посольству и армянам,
Что печаль выходит за края!

Страшная, зияющая рана:
«Тридцать третий»…
                Родина моя!

А вдали
        от трассы оживлённой,
На дорогах детства,
                в тот же час
Будут вечно
            клёновские клёны
Ждать погибший
               с «тройками» ЛиАЗ:
Тот субботний,
               «дачный»
                "тридцать третий",
Где – узлы, корзины, рюкзаки,
Из окошек смотрящие дети
И, конечно, наши старики.

Край молочный и леса грибные,
Чьи-то дачи, лето и пруды.
Это было...
            Было в дни иные.

Но сегодня это -
                знак беды!

Как шатун
         гонял машинный поршень,
Разберут эксперты,
                и не раз...

Но влетел в наш город
                подлый коршун:
Чёрный грач
            и проклятый КамАЗ.

У столба
         акация живая
Отряхнёт
         последнюю листву...

Здесь была авария роковая
По шоссе Варшавке, "на Москву".



P.S. Сообщение с Подольского городского форума: 10-10-2013 18:26

"Опять там же авария. С 1036 автобусом. Какой-то м*дак поворачивал из левого ряда в Щапово перед автобусом, отъезжающим от остановки. И автобус (не маршрутка никак, а длинный пенсионерский) ехал на свой зеленый прямо. А легковушка из крайнего левого попыталась повернуть направо через все полосы. Это вообще не укладывается в голове. Хорошо в автобусе все сидели и хоть водитель резко тормозил, никто не упал. М*даку помяли крыло. В этом автобусе ехала моя мать на дачу. Так что извините, эмоции перехлестывают. Как я понимаю ни м*дак, ни его телка тоже не пострадали, хотя таких идиотов и переехать не жалко. Парень молчал, а девка еще и хавальник разевала. Я б на месте водилы в торец бы ей съездила. А он еще и до Воронова потом народ довез и вернулся назад. В гта ездить что ли учились? Откуда столько придурков на дороге?"