Аутистка

Она  аутисткой  себя называла
И часто перед грозой
Испуганная, под одеяло
Пряталась с головой.

Наверное,  кто-то считал ее странной, - 
Такой бриллиант  не для всех.
И странно звучал ее нежно-гортанный
Слегка глуховатый  смех.

Рассказывала, что на Кассиопее
Весной родила ее мать.
Астральные знаки  читать умея,
Могла судьбу предсказать.

Прабабки ее жали рожь на Дону,
Сплавляли плоты на Днестре.
Причислили к лику святых одну,
Другую сожгли на костре.

Где ветры  плывут  по заснеженным склонам
Свободно и вольно росла.
Диковинно ярким,  чудесным пионом
Ее красота расцвела.

Бездонная  зелень в глазах расплескалась -
Подарок  зыряянских озер.
На нежных губах алой краской осталась
Брусника  уральских гор.

Беседовать с Богом могла часами
Волшебным верила снам
И ангелы  под небесами
Ей грезились по ночам.

Казалось, что   лик  ее будто  светился
Надежду дарил, душу грел.
И каждый, кто рядом с ней находился,
Коснуться ее хотел.

Добрейшее сердце.  Душа золотая.
Однажды дебил молодой
Святошей назвал ее,  не понимая,
Что говорит со святой.

******************************

Любила без цели и без причины, -
Накрашена или нет, -
Гулять по Москве. И везде мужчины
Ей долго смотрели вслед.

Их было немало, хоть раз испивших
Из губ  этих  мед колдовской.
Ты фея! – шептал ей один из бывших.
Ты ведьма! – хрипел  другой.

Банкиров, бандитов, яхтсменов, поэтов, -
Да сколько ж их было с ней, -
Забытых героев вчерашних сюжетов?
Иные уж в Царстве Теней.

Легко расставалась. Сама решала,
Отвергнуть ли?   Одарить?
И все, кого она одаряла,
Ее не могли забыть.

Она всегда уходила первой
Без слез. Без сомнений. Без мук.
Считал ее кто-то Центром Вселенной
А кто-то  -  сукой из сук.

Бывало, потупившись, молча склонялась
У черных от дегтя дверей,
Где  ненависть брошенных жен расползалась.
Но грязь не прилипла к ней.

******************************

Ей сила  двенадцати богатырей
Лапландкой   была  дана.
Но верное сердце всего сильней –
От Герды  знала она.

Свободная, гордая, вольная. Сложно
По жизни таким шагать.
Согнуть ее силой, поверь,  невозможно
И невозможно сломать.

Горчайшую чашу страданий и боли
Пришлось ей испить до дна.
Врагу не желают подобной доли.
Но выстояла она.

В кромешном аду не увидишь такое:
За гранью добра и зла
Три года за сына без сна и покоя
Борьбу с диким вепрем вела.

Прижала к себе, но и тот не сдавался,
Тянул так, что мог разодрать.
Где ж царь Соломон?  Чтоб в живых сын остался
Объятья  разжала  мать.

************************************

В том сумраке душном, сознанием рваным 
Стремилась  уйти в забытье.
Ей снилось, что  кто-то  –  любимый,  желанный, -
В мечту уносит ее.

Ей было уже сорок девять. Так много!
Но щедр наш Небесный Отец.
Она получила в подарок от Бога
Любовь и  билет под венец.

При встрече посланник, подсев к ней поближе,
Спокойно  и  делово
Сказал: «Что ж, готовься! Снесет тебе крышу!»
Но крышу снесло у него.

Он силы не знал ее  (а такая
погубит, кричи не кричи),
Беспечным, шальным мотыльком пролетая
Над пламенем жарким свечи.

Бессонных ночей промелькнуло немало
Пока – пусть  шутя, во хмелю, -
Она ему в первый раз сказала
Волшебное слово  «люблю»!

Они растворялись друг в друге. Летали
И падали в звездный  простор,
Где  ангелы ночи  над ними держали
Сияющий   Божий  шатер.

Где в небе ночная звезда затерялась
Где голос чудесный пел
В симфонию  душ мерным ритмом врывалось   
Крещендо  сплетавшихся  тел.

Где с твердью земной  мир небесный сливался
И ангел над ними летал
Там с телом нагим Дух Святой расставался
И вновь  его обретал!

********************************

И статью своей, и душой молодая
Она так старела от бед.
Он  как-то уехал, не предупреждая,
Вернулся – ей было сто лет.

Всего лишь полдня его где-то носило
И связь, как назло, подвела.
А ей показалось, что время застыло,
Что целая вечность прошла.

И плакала горько. Так плачут лишь дети –
Навзрыд, безнадежно, без сил.
Он вдруг осознал, что теперь в ответе
За ту, кого приручил.

***********************************

Но кто она? Что она? Можно ль ей верить?
Не страшно ль такой  доверять?
Аршином  стандартным ее не измерить
И плоским умом не понять.

Сто лиц и обличий  в ней. Перетекает
Из образа в образ. Ну, что ж…
Должно быть, она и сама не знает,
Где правда в ней, а где ложь.

Ребенок большой. Все ей в тряпки играть бы
Балетки, беретки, банты…
Но в белом  увидев ее на свадьбе
Он  млел   от такой красоты.

Кассандра. Весталка. Ведунья  лесная.
И   Бог в ней,  и леший  живет.
Понять ее – времени трата пустая
Лишь тот, кто полюбит, поймет.

Pura casta monja. Альковная жрица.
Легко  ль Мессалиной  слыть?
Поверь:  невозможно в нее не влюбиться,
Но трудно ее любить.

Юнона. Годива. Рассудит любого.
Подруга, жена и мать.
Вернее и преданней сердца такого
В подлунных мирах  не сыскать.

Мадонна с Прудов. Бог ее  не осудит.
На суше, на море  и меж облаков
Ей не было равных. Ей равных не будет
И ныне, и присно, и во веки веков.