Как же жаль мне людей деревушки моей

Как  же  жаль  мне  людей  деревушки  моей,
Душа  тихо  за души их  плачет.
Не  спасти,  не  отдать  мне  им  воли  своей,
Непосильная  это  задача.


Все  прибрала  к  рукам  бытовая  чума,
Опустошила  душ  умиленье.
Что  я  крикну  им  вслед?  Ведь  их  разум  как  тьма,
И  достигла  ли  я,  просветленья?


Голос  их  так  угрюм,  руки  –  сердце  труда,
Их  надежды  скудны,  как  и  счастье.
Одинаковый  взгляд,  радость  ли,  иль  беда.
Да  мужик,  вместо  Бога,  у  власти.


Он  и  сам  осужден  быть  чужим  и  слепым,
Допивая  прокисшее  зелье.
Ведь  который  из  них  не  мечтал  быть  любим,
Но  мечты  вытесняет  похмелье.
 

Пережиток  гнобления  вовсе  не  тлен.
И  ногами  избитая  баба
Будет  жить,  подарившая  сына  взамен,
Под  кустом  одичавшего  сада.


И  нет  жизни  другой,  кто  им  скажет:  -  Вставай!
Каждый  день  лебединая  песня.
И  неважно  душе  то  ли  в  ад,  то  ли  в  рай,
Все  равно  вместе  им  как-то  тесно.

Как  боюсь  я  за  вас,  моей  родины  люд,
Как  мне  стыдно  здесь  быть  отчужденной.
И  плюёт  мне  в  лицо  глупый  старый  верблюд,
Что  несет  нам  гнилые  законы.


Я  не  чту  их.  И  пусть  моя  жизнь  это  срам,
В  моей  воле  нет  места  гниенью.
Просыпаюсь  под  хмурый  призыв  по  утрам,
Быть  как  все.  Не  предать  осужденью
 

Свои  годы,  свой  труд.  Вам  бы  ношу  вола!
Как  презренны  мне  ваши  устои.
И  бегу  сломя  голову  я  со  двора,
Чтоб  найти  вдохновенья  покои.


Возвращусь  на  закате.  Преследует  страх.
Заболею  припадками  лени.
Утопи  меня  Господи!  В  сонных  слезах.
И  поставь  пред  собой  на  колени.

Только  прежде  ответь:  -  что  их  скудная  жизнь,
Без  стремления  и  постиженья?
Где  душа?  Где  же  чистая,  свежая  мысль?
Где  любви  и  надежды  волненье?


Кто  разбудит  детей?  Вся  их  жизнь  словно  сон.
Кто  напоит  целебным  отваром?
Кто  расскажет  о  мире  и  добром,  и  злом?
И  научит  прожить  жизнь  недаром.


27.08.09.