Акация

Солнце припекало нещадно, явно, намереваясь снять с меня не меньше, чем три шкуры, но из-за прохладного ветерка, неладное заметила не сразу и продолжала сидеть прямо перед сценой, установленной на поляне, вдали от спасительных деревьев.
 На земле Баяна побывать я мечтала давно, причём, непременно чтобы в день Славянской Письменности. Но в прошлый раз мне не хватило места в машине, за что я страшно обиделась, а мои обидчики были наказаны проливным дождём, а вдобавок им не хватило места в гостинице, поэтому в этот раз мне позвонили в первую очередь.
 И теперь погодка пела и шептала, а со сцены лились, не смолкая, стихи, пока, наконец, к микрофону не подошёл белорусский художник Геннадий Говор с картиной в руках.
 - Купил у вас сегодня на ярмарке, - похвастался он. – Вот увидите, однажды этот художник будет знаменит. Вы только посмотрите, ведь вода на картине – настоящая…
 Спустившись со сцены, Геннадий Васильевич сел рядом на солнцепёк, но смотрел вдаль и ввысь – не на сцену.
 - Последний раз ведь цвётёт, - заметил, что слежу за его взглядом художник. – Листьев нет, а всё равно цветёт. Чудо!
 Засохшая акация покачивала, соглашаясь, кроной.