про себя

есть особый вид женщин-страдалиц, выплавленных из какого-то сломанного, раздробленного ребра, у которых что ни взгляд - то посмертный, мрачнее воронова крыла; что ни день - надрывно лопнувшая струна; что ни утро - обветренные, искусанные губы, с привкусом талого тошнотворного серебра.
тронешь ненароком ей душу, а там перекати-поле и завывание промозглых ветров. и удивишься, как это еще никто не оставил ее одну где-нибудь у метро.
сидишь вот так с ней, слушаешь-слушаешь, разглядываешь заблестевшие от своих же рассказов глаза, изорванные салфетки на пол стола, исправно пополняемый официантом стакан, лица расплывающийся овал..
и про себя отмечаешь: "Господи, дай же ей отдохнуть, ты итак ее хорошо потрепал, пусть сегодня на пыльной дороге на нее налетит самосвал".


Рецензии