Последний император

Трагедия жизни императора Николая II состояла в неразрешимом противоречии между его глубочайшим убеждением в необходимости сохранения основ и традиций России и нигилистическими попытками значительной части образованных (!) слоев страны разрушить их. И речь шла не только о сохранении традиционных форм управления страной, а о спасении русской национальной культуры, которая, как он чувствовал, была в смертельной опасности.
События последних восьмидесяти лет показали, насколько был прав российский император.
Кроме того, будучи безупречным мужем и отцом (явление в семействе Романовых почти уникальное) он был обречен всю жизнь защищать свою семью от нападок извне. Прибавим к этому трагедию рождения неизлечимо больного единственного сына, трагедию, которую окружающие просто отказывались понимать и воспринимать всерьез.
Из его дневников и переписки, над которыми вдоволь потешились историки и писатели последующих десятилетий, ясно, какие страшные моральные страдания он испытывал. Чувствуя себя ответственным за судьбу не только своей семьи, но и всей России, он не находил в себе достаточно внутренних сил, чтобы вынести это чувство ответственности.
Результат: предательство ближайших людей, отречение от престола и подвал Ипатьевского дома. Непосильная ноша в конце концов раздавила и императора, и тех, кто находился рядом с ним, и, в конечном итоге, всю прежнюю Россию вместе с теми, кто радостно шествовал с красными бантами по улицам Петрограда, празднуя «конец тирана» - отречение Николая от престола.

«Вера в Бога и в свой долг Царского служения, — пишет историк С. С. Ольденбург, — были основой всех взглядов императора Николая II. Он считал, что ответственность за судьбы России лежит на нем, что он отвечает за них перед Престолом Всевышнего. Другие могут советовать, другие могут Ему мешать, но ответ за Россию перед Богом лежит на нем. Из этого вытекало и отношение к ограничению власти, которое Он считал переложением ответственности на других, не призванных, и к отдельным министрам, претендовавших, по Его мнению, на слишком большое влияние в государстве. “Они напортят — а отвечать мне”».
Николай Александрович Романов, будущий император Николай II, родился 19 мая 1868 года у престолонаследника Александра Александровича и его супруги Марии Федоровны, урожденной датской принцессы Дагмар. В дневнике Александра Третьего сохранилась запись:
«Бог послал нам сына, которого Мы назвали Николаем. Что за радость была, этого нельзя себе представить, Я бросился обнимать Мою душку-жену, которая разом повеселела и была счастлива ужасно. Я плакал, как дитя, и так было легко на душе и приятно... а потом пришел Я. Г. Бажанов читать молитвы, и Я держал Моего маленького Николая на руках».
Первенец, желанный и всеми любимый ребенок получил воспитание и образование  под личным руководством своего отца, на традиционной религиозной основе, в спартанских условиях.
Детей в семье было пятеро — Николай (самый старший), Георгий, Ксения, Михаил и Ольга. Отец приучал своих детей спать на простых солдатских койках с жесткими подушками, утром обливаться холодной водой, на завтрак есть простую кашу. Первое, конечно бессознательное, знакомство Николая с простыми русскими людьми происходило через кормилицу-мамку. Выбирались мамки из русских крестьянских семей и по окончании своей миссии отправлялись обратно в родные деревни, но имели право приезда во дворец в день Ангела своего питомца и к празднику Пасхи.
Во время этих встреч подростки беседовали со своими кормилицами, впитывая в сознание народные обороты русской речи. Как справедливо отметил один из современников, «при невероятной смеси кровей в Царской семье эти мамки были, так сказать, драгоценным резервуаром русской крови, которая в виде молока вливалась в жилы Романовского Дома и без которой сидеть на русском Престоле было бы очень трудно. Все Романовы, у которых были русские мамки, говорили по-русски с налетом простонародности. Так говорил и (отец Николая) Александр Третий. Если Он не следил за собой, то в Его интонациях... было что-то от варламовской раскатистости».
Поощрялись подвижные детские игры, физическая работа в саду. Николай и другие дети Цесаревича Александра часто посещали птичий двор, оранжерею, ферму, работали в зверинце. Им дарили птиц, гусей, кроликов, медвежат, за которыми Они сами ухаживали: кормили их, чистили. В детских комнатах постоянно жили птицы — снегири, попугаи, канарейки, которых дети забирали с собой, когда летом уезжали в Гатчину.
Николай рос тихим и задумчивым. С ранних лет в нем уже сказывались основные черты характера, и — прежде всего — самообладание.
«Бывало, во время крупной ссоры с братьями или товарищами детских игр, — рассказывает Его воспитатель К. И. Хис, — Николай Александрович, чтобы удержаться от резкого слова или движения, молча уходил в другую комнату, брался за книгу и, только успокоившись, возвращался к обидчикам и снова принимался за игру, как будто ничего не было».
К сожалению, попытки вести себя также гораздо позднее со взрослыми людьми, придворными, министрами, дипломатами почти всегда воспринимались как проявление слабости, нерешительности и отсутствия собственной позиции.
Регулярные домашние занятия Николая начались, когда ему исполнилось 8 лет. Учебная программа включала восьмилетний общеобразовательный курс и пятилетний курс высших наук. В основе лежала измененная программа классической гимназии; вместо латинского и греческого языков изучалась минералогия, ботаника, зоология, анатомия и физиология. Курсы истории, русской литературы и иностранных языков были расширены. Цикл высшего образования включал политическую экономию, право и военное дело (военное правоведение, стратегию, военную географию, службу Генерального штаба). Проводились также занятия по вольтижировке, фехтованию, рисованию, музыке.
Николай в совершенстве овладел английским и французским, немецкий и датский знал хуже. Он уже с детства полюбил историческую и художественную литературу, читал ее как на русском, так и на иностранных языках и даже как-то признался, что «если бы был частным человеком, то посвятил бы себя историческим трудам». Со временем обнаружились и Его литературные пристрастия: Цесаревич Николай с удовольствие обращался к Пушкину, Гоголю, Лермонтову, любил Толстого, Достоевского, Чехова...
Назвать такое образование «средним», как это делало большинство современников Николая и советских историков и продолжают делать до сих пор все, кому не лень, я бы не рискнула. Всем бы такое среднее образование, особенно сейчас!
Большое внимание было уделено военной подготовке будущего царя. Для ознакомления с военным бытом наследник (первый случай в династии Романовых!) даже прошел лагерные сборы и в 1892 году был произведен в полковники.
Из-за преждевременной кончины Александра Третьего его сыну не суждено было стать генералом российской армии, которыми были все его предшественники на престоле и большинство Великих Князей. Императоры не присваивали самим себе. воинских званий.
Но маленький Николай получал и другие уроки: уроки ничем не оправданной человеческой жестокости. Первый такой урок был получен 5 февраля 1880 года, когда произошло очередное – пятое - покушение на государя императора Александра II, произведённое террористической организацией «Народная воля». В результате взрыва погибли 11 человек, около восьмидесяти было ранено, в основном солдат лейб-гвардии Финляндского полка и лакеев. Они лежали окровавленные, обгоревшие, искалеченные, разорванные на куски... Простые русские люди. Тот самый русский народ, во благо которого  якобы и совершали свои покушения террористы....
Детство Николая бесповоротно закончилось 1 марта 1881 года. Вместе с младшим братом Георгием Николай присутствовал при кончине своего деда.
«Мой Отец подвел Меня к постели, — вспоминал позднее последний  Самодержец. — «Папа, сказал Он, повышая голос, «Ваш луч солнца» здесь». Я увидел дрожание ресниц, голубые глаза Моего Деда открылись, Он старался улыбнуться. Он двинул пальцем, Он не мог поднять руки, ни сказать то, что хотел, но Он несомненно узнал Меня...»
Пережитое потрясение осталось в памяти Николая вплоть до последних дней его жизни, Он вспоминал о нем даже в далеком Тобольске. «...Годовщина кончины папа— отмечено в дневнике 1 марта 1918 года. — В 2 часа у нас была отслужена панихида. Погода стояла такой же, как тогда, — морозная и солнечная...»
Для подростка Николая столь ужасная кончина Деда стала незаживающей душевной раной. Он не мог понять, за что убийцы подняли руку на Государя, прославившегося в русском народе справедливостью, благостью и кротостью, освободившего крепостных крестьян, утвердившего гласный суд и самоуправление местных органов власти. Уже тогда Николай начинает осознавать, что далеко не все подданные России хотят блага своей Родине.
Насильственная страшная смерть императора Александра Второго произвела на двенадцатилетнего подростка неизгладимое впечатление: слово «террорист» для него стало равнозначным слову «антихрист», а убийство – страшнейшим из грехов. Особенно убийство ни в чем неповинных людей.
В сознание Николая входило также понимание того, что нарушено самое существенное в государственной жизни России — традиционная духовная, патриархальная связь между царем и русским народом. Стало понятно, что русский царь никогда более не сможет относиться к своим подданным с безграничным доверием. Не сможет забыть цареубийство.
Второе потрясение цесаревич Николай испытал семь лет спустя. 17 октября 1888 года возле станции Борки, когда Царский поезд проходил через глубокую балку, произошло оседание пород и несколько вагонов на полной скорости угодили в яму.
Царская Семья в момент крушения находилась в вагоне-столовой.
Вот что писала выходившая в то время газета «Гражданин»:
«После первого толчка последовала остановка. Вторым толчком, силою инерции, был выбит низ вагона. Все упали на насыпь. Затем последовал третий момент, самый ужасный: стены вагона отделились от крыши и начали падать вовнутрь. По произволению Господню падающие стены встретились и образовали крышу, на которую свалилась крыша вагона: вагон-столовая обратился в приплюснутую массу.
Весь ход колес отброшен далеко в сторону и разбился на мельчайшие части. Крыша, затем свернутая и откинутая в сторону, открыла жалкие остатки вагона. Под обломками, казалось, была погребена Царская Семья. Но Господь явил великое чудо. Царь, Царица и Царские Дети были сохранены для Отечества чудом Всевышнего.
Крыша навалилась на них косо, рассказывает очевидец Зичи, который находился в вагоне.
«Между стеной вагона и крышей было отверстие, через которое я и вошел. За мной вошла графиня Кутузова. Государыня Императрица была вынута из окошка вагона. У Государя Императора оказался сплющенным серебряный портсигар, с правой стороны в кармане».
Такое не скоро забудешь… если забудешь вообще. Но постепенно жизнь в царском семействе вошла в привычную колею.
Цесаревич Николай был немного выше среднего роста (до него несколько поколений Романовых гордились тем, что были очень высокого роста, и император Александр Третий порой ворчал на свою миниатюрную супругу: «Испортила мне породу…»), физически хорошо развит и вынослив — сказывался результат отцовской выучки и привычка к физическому труду, которым он хоть понемногу, но занимался всю жизнь. Царь имел открытое, приятное, породистое лицо. И практически все, знавшие Царя и в молодости, и в зрелые годы, отмечали его удивительные глаза, так замечательно переданные в известном портрете В. Серова. Они выразительны и лучисты, хотя в их глубине таятся грусть и беззащитность.
В качестве завершения своего образования Николай совершил кругосветное путешествие. За девять месяцев он проехал Австрию, Триест, Грецию, Египет, Индию, Китай, Японию, а далее сухим путем через всю Сибирь, проделав путь в 35 тысяч верст.

В Японии у наследника произошла удивительная встреча, о которой мало кому известно. Недалеко от Киото жил весьма почитаемый отшельник-монах Теракуто, взору которого были открыты тайны мира и судьбы людей. Он не любил прерывать своего созерцательного уединения и редко к кому-нибудь выходил. Но к Николаю не просто вышел – приветствовал его глубоким поклоном. Никто (с наследником был придворный и переводчик) не произнес ни слова, ожидая, что скажет затворник. Смотря невидящими глазами, как бы, оторванный от всего земного, Теракуто заговорил:
— О, Ты, Небесный Избранник, о, великий искупитель, мне ли проречь тайну земного бытия Твоего? Ты выше всех. Нет лукавства, ни лести в устах моих пред Всевышним. И вот тому знамение: опасность витает над Твоей главою, но смерть отступит и трость будет сильнее меча... и трость засияет блеском. Два венца суждены Тебе, Царевич: земной и небесный. Играют самоцветные камни на короне Твоей, Владыко могущественной Державы, но слава мира преходит и померкнут камни на земном венце, сияние же венца небесного пребудет во веки. Наследие предков Твоих зовет Тебя к священному долгу. Их голос в Твоей крови. Они живы в Тебе, много из них великих и любимых, но из них всех Ты будешь величайшим и любимейшим.
Великие скорби и потрясения ждут Тебя и страну Твою. Ты будешь бороться за ВСЕХ, а ВСЕ будут против Тебя. Настанет, что Ты жив, а народ мертв, но сбудется: народ спасен, а Ты свят и бессмертен. Оружие Твое против злобы — кротость, против обиды — прощение. И друзья и враги преклонятся пред Тобою, враги же народа Твоего истребятся.
Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьей Твоей. Это посвящение. Вижу безчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение. Да принесется чистая жертва и совершится искупление. Станешь Ты осиянной преградой злу в мире. Теракуто сказал Тебе, что было открыто ему из Книги Судеб. Здесь мудрость и часть тайны Создателя. Начало и конец. Смерть и бессмертие, миг и вечность. Будь же благословен день и час, в который пришел ты к старому Теракуто».
Коснувшись земли, Теракуто, не поворачиваясь, стал отходить, пока не скрылся в чаще дерев. Цесаревич просил никому не рассказывать об этом предсказании. А через несколько дней в Киото состоялось покушение на жизнь цесаревича.
Фанатик-японец ударил его саблей по голове, но удар лишь скользнул, причинив неопасное ранение. Принц Георгий Греческий изо всей силы ударил преступника бамбуковой тростью, чем спас жизнь Цесаревичу. По возвращении наследника Цесаревича в С.-Петербург, беседуя с принцем Георгием, Император Александр Третий выразил желание получить на время трость. Император вернул ее принцу Георгию уже в оправе тончайшей ювелирной работы, всю осыпанную бриллиантами. Сбылось знамение, первое предсказание старого Теракуто: трость оказалась сильнее меча и трость засияла.
К сожалению, предсказание сбылось полностью, а не только в этой части.
Когда Николаю исполнился 21 год, он по настоянию отца начал принимать участие в заседаниях Государственного совета и Комитета министров. После такой школы жизни, которую прошел во время кругосветного путешествия наследник престола, Александр III начал поручать ему более серьезные дела. Николай был назначен председателем комитета Сибирской железной дороги. Он присутствовал на всех его заседаниях, относясь к этому назначению с большой ответственностью.
Отец также поручил Николаю председательствовать в особом комитете по доставке помощи населению губерний, пострадавших от неурожая (действовал до 5 марта 1893 года). Комитет собрал пожертвований более чем на 13 миллионов рублей и распределил их среди голодающих крестьян.
Кроме работы в этих комитетах, Николай постоянно приглашается на заседания высших государственных учреждений, где практически знакомится с наукой управления великой страной.
Наследника прекрасно подготовили к нелегкому труду управления Россией, но… такой, какой уже не было. Образцом правителя для него, например, был царь Алексей Михайлович, однако время, в которое выпало царствовать Николаю II, сильно отличалось от эпохи первых Романовых. Если тогда народные основы и традиции служили объединяющим знаменем общества, которое почитали и простой народ, и правящий слой, то к н. XX в. российские основы и традиции становятся объектом отрицания со стороны значительной части правящего слоя и интеллигенции. Делаются попытки навязать ей чужую модель развития — либо западноевропейского либерализма, либо западноевропейского марксизма.
На престол Николай II взошел в 26 лет, раньше чем ожидалось, в результате преждевременной смерти отца. Николай II сумел достаточно быстро оправиться от первоначальной растерянности и стал проводить самостоятельную политику, чем вызвал недовольство части своего окружения, рассчитывавшей влиять на молодого царя. Основой государственной политики Николая II стало продолжение стремления его отца «придать России больше внутреннего единства путем утверждения русских элементов страны».
Воспитатель наследника престола Жильяр отмечал сдержанность и самообладание Николая Александровича, его умение управлять своими чувствами. Даже по отношению к неприятным для него людям император старался держать себя как можно корректней. Однажды министр иностранных дел С. Д. Сазонов высказал свое удивление по поводу спокойной реакции императора в отношении малопривлекательного в нравственном отношении человека, отсутствия всякого личного раздражения к нему. И вот что сказал ему император:
- Эту струну личного раздражения мне удалось уже давно заставить в себе совершенно замолкнуть. Раздражительностью ничему не поможешь, да к тому же от меня резкое слово звучало бы обиднее, чем от кого-нибудь другого.
К сожалению, эту черту характера большинство современников Николая посчитало за слабоволие и неумение отстаивать собственную позицию. Его спокойная интеллигентность расценивалась как мягкотелость и нерешительность. Между тем, воля у Николая Александровича была достаточно сильной.
Характеризуя личность Николая II, немецкий дипломат граф Рекс считал царя человеком духовно одаренным, благородного образа мыслей, осмотрительным и тактичным. «Его манеры, — писал дипломат, — настолько скромны и он так мало проявляет внешней решимости, что легко прийти к выводу об отсутствии у него сильной воли; но люди, его окружающие, заверяют, что у него весьма определенная воля, которую он умеет проводить в жизнь самым спокойным образом».
 Упорную и неутомимую волю в осуществлении своих планов отмечало и большинство близко знавших царя людей. До тех пор, пока план не был осуществлен, царь постоянно возвращался к нему, добиваясь своего. Историк Ольденбург отмечал, что у «государя, поверх железной руки, была бархатная перчатка. Воля его была подобна не громовому удару. Она проявлялась не взрывами и не бурными столкновениями; она скорее напоминала неуклонный бег ручья с горной высоты к равнине океана. Он огибает препятствия, отклоняется в сторону, но в конце концов с неизменным постоянством близится к своей цели».
Первое серьезное испытание силы воли Наследнику Цесаревичу Николаю Александровичу пришлось выдержать в связи с Его женитьбой, когда, благодаря своей упорной настойчивости, выдержке и терпению, он успешно преодолел три казалось бы неустранимых препятствия.
Еще в 1884 году, когда ему было всего лишь шестнадцать лет, Он впервые встретился с двенадцатилетней поразительно красивой принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской, приехавшей на бракосочетание своей старшей сестры Эллы и Великого Князя Сергея Александровича — дяди наследника.
В 1889 году, когда наследнику исполнился двадцать один год, он обратился к родителям с просьбой благословить его на брак с принцессой Алисой. Ответ Императора Александра III был краток:
- Ты очень молод, для женитьбы еще есть время, и, кроме того, запомни следующее: Ты Наследник Российского Престола, Ты обручен России, а жену мы еще успеем найти.
Перед волей отца — тяжелой, неуклонной, — что сказано, то есть закон, Великий Князь Николай Александрович на время безропотно смирился и стал ждать. Как знать, состоялся ли бы этот брак вообще, не скончайся так рано Александр III…
Со стороны семьи принцессы Алисы, их брачные планы тоже не встречали сочувствия. Так как она рано потеряла мать и отца, ее воспитанием занималась, главным образом, ее бабушка со стороны матери — английская королева Виктория, которая, мягко говоря, недолюбливала Россию и русских.
Хотя насильно женить Николая родители не собирались, Ему в разное время предлагалось несколько вариантов возможного брака. Одной из невест называлась дочь графа Парижского, главы династии Бурбонов, возможного президента Франции. Этот брак мог бы значительно укрепить русско-французский союз, любимое внешнеполитическое детище Александра III. В качестве другой претендентки на роль будущей Императрицы рассматривалась принцесса Маргарита Прусская.
Николай писал в конце 1891 года:
«21 декабря. Вечером у Мама ...рассуждали о семейной жизни...; невольно этот разговор затронул самую живую струну моей души, затронул мечту и ту надежду, которыми я живу изо дня в день. Уже полтора года прошло с тех пор, как я говорил об этом с Папа в Петергофе... Моя мечта — когда-либо жениться на Аликс Г. Я давно ее люблю, но еще глубже и сильнее с 1889 г., когда она провела шесть недель в Петербурге! Я долго противился моему чувству, стараясь обмануть себя невозможностью осуществления моей заветной мечты. ... Единственное препятствие или пропасть между нею и мною — это вопрос религии! Кроме этой преграды, нет другой; я почти уверен, что наши чувства взаимны!»...
Мария Федоровна решила немного отвлечь Его от мыслей об Аликс. В это время на сцене Императорского Мариинского театра блистала новая звезда — балерина Матильда Кшесинская. Родители цесаревича поспособствовали сближению молодых людей... Об этом романе ходили пересуды, но в семье Николая ему не придавали серьезного значения — Наследник представлялся слишком ответственным и преданным долгу человеком, чтобы связать свою жизнь с танцовщицей. Конечно, Кшесинская понимала всю безысходность их романа, да и влюбленность Николая в Дармштадтскую принцессу не была для нее тайной.
Ранней весной 1894 года, видя непоколебимое решение своего сына, его терпение и кроткую покорность родительской воле, император Александр III и императрица Мария Феодоровна дали, наконец, свое благословение на брак.
Одновременно в Англии принцесса Алиса получила благословение от королевы Виктории. Оставалось последнее препятствие  — перемена религии.
Принцесса Алиса была чрезвычайно религиозной. Она была воспитана в протестантстве и была искренне и глубоко убеждена в истинности своего вероисповедания. Вместе с этим, она знала, что не может стать русской императрицей, не приняв святого Православия.
Будучи исключительно честной сама с собой, отличаясь благородством и преданностью своим идеалам и, к тому же, будучи прекрасно образованной — она получила при Оксфордском Университете степень доктора философии, — она не была способна принести весь свой внутренний мир в жертву любви к любимому человеку.
Итак, последнее препятствие к браку Наследника Цесаревича и Принцессы Алисы казалось непреодолимым. Был только один возможный выход — полное переубеждение и чистосердечное принятие святого Православия. Эта трудная и сложная задача выпала на долю самого Великого Князя Николая Александровича.
В начале апреля он посетил Кобург и провел двенадцать дней во дворце Великой Княгини Марии Павловны, где одновременно гостила принцесса Алиса. Николай сказал:
- Аликс, я понимаю Ваши религиозные чувства и благоговею перед ними. Но ведь мы веруем в одного Христа; другого Христа нет. Бог, сотворивший мир, дал нам душу и сердце. И мое сердце и Ваше Он наполнил любовью, чтобы мы слились душа с душой, чтобы мы стали едины и пошли одной дорогой в жизни.
Принцесса шепнула только два слова:
- Я согласна.
Доставленное в тот же день в Россию известие о помолвке вызвало ответную телеграмму родителей, а через несколько дней пришло личное послание Александра Третьего.
«Милый, дорогой Ники, — писал отец, — ты можешь себе представить, с каким чувством радости и с какой благодарностью к Господу мы узнали о твоей помолвке! Признаюсь, что я не верил возможности такого исхода и был уверен в полной неудаче твоей попытки, но Господь наставил тебя, подкрепил и благословил и великая Ему благодарность за Его милости. ... Теперь я уверен, что ты вдвойне наслаждаешься и все пройденное, хотя и забыто, но я уверен принесло тебе пользу, доказавши, что не все достается так легко и даром, а в особенности такой великий шаг, который решает всю твою будущность и всю твою последующую семейную жизнь!»
Слова, которые Алиса записывает в дневнике своего жениха, проникнуты самым возвышенным чувством любви, свет которой они сумели пронести через всю жизнь. Перед самым отъездом из Англии она напишет в его дневнике:
 «Я твоя, а ты мой, будь уверен. Ты заперт в моем сердце, ключик потерян, и тебе придется остаться там навсегда».
Венчание состоялось в ноябре того же года. Но почти сразу же последовала Ходынская катастрофа, унесшая жизни нескольких тысяч людей. Многие сочли это страшным предзнаменованием нового царствования. И не слишком ошиблись – разве что в масштабах той катастрофы, которая действительно ждала Россию.
Кроме твердой воли и блестящего образования Николай обладал всеми природными качествами, необходимыми для государственной деятельности, прежде всего, огромной трудоспособностью. В случае необходимости он мог работать с утра до поздней ночи, изучая многочисленные документы и материалы, поступавшие на его имя. (Кстати говоря, он охотно занимался и физическим трудом — пилил дрова, убирал снег и т. п., за что его почему-то постоянно высмеивали недоброжелатели; не царское дело?).
Император Николай II, отмечали многие историки и государственные деятели России, обладал совершенно исключительным личным обаянием. Он не любил торжеств, громких речей, этикет ему был в тягость. Ему было не по душе все показное, искусственное, всякая широковещательная реклама. В тесном кругу, в разговоре с глазу на глаз, он умел обворожить собеседников, будь то высшие сановники или рабочие посещаемой им мастерской.
«Я в своей жизни не встречал человека более воспитанного, нежели ныне царствующий император Николай II», — писал граф Витте уже в ту пору, когда он, по существу, являлся личным врагом императора.
Увы, и воспитание, и обаяние могли бы сработать во времена деда и прадеда Николая II. Но ему пришлось царствовать совсем в другое время и фактически даже в другой стране. Время его правления — самый динамичный период в росте численности русского народа за всю его историю. Менее чем за четверть века население России увеличилось на 62 млн. человек. Быстрыми темпами росла экономика. За 1885-1913 промышленная продукция выросла в пять раз, превысив темпы промышленного роста наиболее развитых стран мира. Была построена Великая Сибирская магистраль, кроме того, ежегодно строилось 2 тыс. км железных дорог. Народный доход России, по самым преуменьшенным расчетам, вырос с 8 млрд. руб. в 1894 до 22-24 млрд. в 1914, т. е. почти в три раза. Среднедушевой доход русских людей удвоился. Особенно высокими темпами росли доходы рабочих в промышленности. За четверть века они выросли не менее чем в три раза. Общие расходы на долю народного образования и культуры выросли в 8 раз, более чем в два раза опережая затраты на образование во Франции и в полтора раза — в Англии.
Не стоит забывать и о том, что личность Николая II играла гораздо большую роль в церковной жизни России, чем его царственные предшественники. Глубокая вера царя, его постоянные паломничества к православным святыням сближали его с коренным русским народом. В царствование Николая II было прославлено больше святых, чем за весь XIX в. И, прежде всего, канонизирован св. Серафим Саровский. Были построены тысячи новых церквей. Число монастырей увеличилось с 774 в начале царствования до 1005 в 1912 году.
К сожалению, на фоне быстрого развития страны набирало обороты и революционное движение, бороться с которым никто всерьез не собирался. Кроме того, из-за просчетов во внешней политике Николай II получил русско-японскую войну 1904 – 1905 годов, военное поражение в ней и, после расстрела мирного шествия рабочих 9 января 1905 года - революцию.
Не будучи по натуре реформатором, Николай II был вынужден принимать важные решения, которые не соответствовали его внутренним убеждениям. Он считал, что в России еще не наступило время для конституции, свободы слова, всеобщего избирательного права, но обстоятельства и давление извне оказались слишком сильными.
Вынужденный подписать Манифест 17 октября 1905, даровавший «незыблемые основы гражданской свободы» и провозглашавший создание законодательного представительства, Николай II с ненавистью (вполне, кстати, оправданной) относился к Государственной думе, и после поражения революции в июне 1907 принял все меры, чтобы вернуть страну в прежнее, «допарламентское» состояние. Этого ему, разумеется, не простил никто из рвущихся в политику деятелей.
К сожалению, Николай II не понял и не оценил Столыпина, хотя, пожалуй, это был едва ли не единственный человек в его окружении способный сочетать принципы монархизма, парламентаризма и прогресса. В свое время то же самое произошло и у Александра I и Сперанского, которые не поняли друг друга и «не сработались». Но в начале девятнадцатого века не было такой острой предреволюционной ситуации, которая сложилась сто лет спустя.
Долгое время было принято считать, что царь подчинял свою волю царице, поскольку она обладала более твердым характером, духовно руководила им. Это неправильный и очень поверхностный взгляд на их взаимоотношения. Можно привести множество примеров, в их письмах они встречаются часто, как государь неуклонно проводил свою волю, если чувствовал правильность своего решения. Но его можно было убедить отменить свое решение, если он обнаруживал свою ошибку и справедливость утверждений царицы.
Государыня не давила на супруга, а действовала убеждением. И если она чем-то и влияла на него, то добротой и любовью. Царь был очень отзывчив на эти чувства, так как среди многих родственников и придворных он чаще всего ощущал фальшь и обман. Читая царские письма, убеждаемся, с какой настойчивостью Николай II проводил свои планы и отвергал предложения любимой им жены, если считал их ошибочными.
Одна за другой в царской семье рождались дочери – Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия… Долгожданный наследник появился лишь в 1904 году, и почти сразу же выяснилось, что он болен гемофилией. И к стремительно ухудшающейся внутренней ситуации в стране прибавился еще постоянный гнетущий страх за жизнь цесаревича Алексея. Кто из любящих родителей, отчаявшись получить помощь от врачей, не кинулся бы к знахарям, ворожеям, ясновидящим, колдунам? Отсюда и роковое для дома Романовых и России появление Распутина, о котором написано, пожалуй, даже лишком много.
В начавшейся первой мировой войне Николай II выступил на стороне Антанты. Царь не хотел войны и до самого последнего момента пытался избежать кровавого столкновения. Однако 19 июля (1 августа) 1914 г. Германия объявила войну России…
Патриотический подъем в начале войны вскоре сменился горечью военных поражений, но главное было – подтачивание империи изнутри «революционно настроенными слоями населения». Не только простой народ – интеллигенция, крупная буржуазия, аристократия с ликованием встретили в 1917 году Февральскую революцию и последовавшее отречение Николая II от трона. Чему радовались?
В начале марта, когда царь был еще на престоле, Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна. Если бы не разложение армии изнутри, не постоянная агитация в стиле «бери шинель, иди домой»… Но разбор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией показывает, что Россия по всем показателям должна была выйти победительницей из этой войны. Силу Российской империи можно измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна.
Самоотверженный порыв русских армий, спасший Париж в 1914 году; преодоление мучительного бесснарядного отступления; медленное восстановление сил; брусиловские победы; вступление России в кампанию 1917 года непобежденной, более сильной, чем когда-либо – это все непредвзято оцененные исторические реалии. В начале 1917 года высшее военное командование во главе с царем (совместно с союзниками — Англией и Францией) подготовило план генерального наступления, согласно которому намечалось окончить войну к лету 1917. Но «революционная ситуация» в стране перечеркнула эти планы и изменила ход истории.
В конце февраля 1917 года в Петрограде начались волнения, которые, не встречая серьезного противодействия со стороны властей, через несколько дней переросли в массовые выступления против правительства и династии. Первоначально царь намеревался силой навести порядок в Петрограде, но когда выяснился масштаб беспорядков, отказался от этой мысли, опасаясь большого кровопролития.
Можно, конечно, расценивать это как малодушие и слабоволие. Но тогда почему советские историки прочно приклеили Николаю II прозвище «Кровавый»? Его преемники были отнюдь не вегетарианцами и меньше всего боялись кровопролития. Любого.
Нет, главным для Николая Александровича всегда было исполнение своего монаршего долга:
 «Я имею всегда одну цель перед собой: благо Родины; перед этим меркнут в моих глазах мелочные чувства отдельных личностей…Я несу страшную ответственность перед Богом и готов дать Ему отчёт ежеминутно, но пока я жив, я буду поступать убеждённо, как велит мне моя совесть. Я не говорю, что я всегда прав, ибо всякий человек ошибается, но мой разум говорит мне, что я должен так вести дело».
Император отрекся от трона прежде всего под давлением высшего военного командования. Почти год на него постоянно оказывалось давление как со стороны общественных организаций и Государственной думы, так и со стороны других группировок, в т.ч. и многих великих князей: ограничить его власть и создать «министерства доверия» с привлечением думских лидеров.
Вариант, может быть, и неплохой, но – абсолютно не для России. Созданное после отречения императора «министерство доверия» - Временное правительство – арестовало царскую семью, некоторое время держало ее под арестом в Царском Селе, а затем отправило в Сибирь. Только после этого в «игру» вступили большевики, которым царскую семью фактически подарили временные «хозяева России».
После Октябрьского переворота Николай II был перевезен с семьей в Екатеринбург, где все были расстреляны без суда, а трупы тайно вывезены и уничтожены.
«Вижу огненные языки над главой Твоей и Семьей Твоей. Это посвящение. Вижу безчисленные священные огни в алтарях пред Вами. Это исполнение. Да принесется чистая жертва и совершится искупление. Станешь Ты осиянной преградой злу в мире. Теракуто сказал Тебе, что было открыто ему из Книги Судеб. Здесь мудрость и часть тайны Создателя. Начало и конец. Смерть и бессмертие, миг и вечность. Будь же благословен день и час, в который пришел ты к старому Теракуто».
В 2000 году, после продолжительных споров, вызвавших значительный резонанс в России, были канонизированы Русской Православной Церковью, и в настоящий момент почитаются ею как «Царственные страстотерпцы».
«Прославить как страстотерпцев в сонме новомучеников и исповедников Российских Царскую семью: Императора Николая II, Императрицу Александру, царевича Алексия, великих княжен Ольгу, Татиану, Марию и Анастасию. В последнем православном Российском монархе и членах его Семьи мы видим людей, искренне стремившихся воплотить в своей жизни заповеди Евангелия. В страданиях, перенесённых Царской семьёй в заточении с кротостью, терпением и смирением, в их мученической кончине в Екатеринбурге в ночь на 4 (17) июля 1918 года, был явлен побеждающий зло свет Христовой веры, подобно тому, как он воссиял в жизни и смерти миллионов православных христиан, претерпевших гонение за Христа в XX веке... Сообщить имена новопрославленных святых Предстоятелям братских Поместных Православных Церквей для включения их в святцы»
Аминь.