Мемори

Это стихотворение — развёрнутый мифопоэтический акт о силе и насильственной природе памяти. Персонифицированная Память («Мемори») выступает здесь не как хранилище, а как активный, даже агрессивный субъект, который прорубается сквозь слои забвения, чтобы разбудить спящего великана — архетипическое прошлое, и заставить его вспомнить себя, возможно, для исправления. Это текст о том, как воспоминание становится действием, а диалог с прошлым — тяжёлой, сварливой, но необходимой работой.

1. Основной конфликт: Активная, навязчивая память vs. Пассивное, спящее прошлое.
Конфликт драматически разыгран в диалоге между Мемори и Великаном. Мемори — это сила, которая «с ног сбилась» в поисках, она настойчива и требовательна. Великан (олицетворение утраченной мощи, забытой истории, вытесненной травмы) — пассивен, раздражён, он хочет спать или считает себя мёртвым. Основное напряжение — между необходимостью вспомнить, «вернуться в точку памяти», и сопротивлением материала прошлого, которое предпочло бы остаться «забытым, заброшенным». Конфликт разрешается не примирением, а принуждением к воспоминанию и туманным обещанием исправления.

2. Ключевые образы и их трактовка:

«Дерево перед теремом» — начальный образ чудесного, вопреки неверию, произрастания. Терем — символ древнего, сказочного прошлого. Дерево, распустившееся перед ним, — это сама память, проросшая в настоящем, живой, видимый результат связи с истоками.

«Мост», сотканный из «слова данного» — центральная метафора поэтического акта. Мост соединяет «дали» и «грани» (пространства и пределы) с «теремом» (прошлым) и «деревом» (настоящим). Это слово-заклинание, слово-инструмент, которое позволяет памяти совершить прыжок. Оно «извлечено снов тысячью через рот» — то есть рождено из множества сновидений и выговорено.

«Настройка время, / Которое / Не / Настало...» — сложная метафизическая операция. Память представлена как механизм, способный перенастраивать само время, работать с тем временем, которое ещё не наступило (или которое было потенциально, но не реализовалось). Это поэзия как инженерия времени.

Великан-Богатырь — архетип спящей силы. Он «дышал», но был «забыт, заброшен». Это может быть и национальная история, и личная идентичность, и подавленный творческий потенциал. Его пробуждение грубо и неприятно: он отвечает раздражением, почти руганью.

Мемори (Память) как «старуха» — гениальное снижение. Память — не прекрасная муза, а навязчивая, уставшая старуха, которая «как собака, прицепилась». Она сама «ничего не знает», но требует от Великана вспомнить, «как жил, как умер». Её роль — не дать покоя, быть совестью, которая будит.

«Постараемся что-то исправить» — финальная строка, которая меняет весь пафос. Это не просто призыв к воспоминанию, а установка на исправление прошлого. Память здесь — не для мучений или ностальгии, а для терапевтического или даже мессианского акта пересмотра и исцеления. Хотя и звучит это скорее как надежда, чем как уверенность.

3. Структура и интонация: от заклинания к бытовой ссоре.
Стихотворение делится на две контрастные части:

Лирико-мистическое вступление (первые три строфы): Заклинательные, почти шаманские образы дерева, моста, возврата в память. Интонация торжественная, таинственная.

Мифо-бытовой диалог (оставшаяся часть): Пробуждение Великана и его перепалка с Мемори. Интонация резко меняется на разговорную, сварливую, комически-драматическую. Этот контраст подчёркивает: работа памяти — это не возвышенное созерцание, а тяжёлый, неприятный разговор с собственным забытым «я».

4. Связь с традицией и уникальность:

От фольклорной и былинной традиции — образы терема, богатыря, сказочного мира.

От обэриутской поэтики (Хармс, Введенский) — оживление абстракций (память как старуха), абсурдистский диалог, снижение высоких образов.

От метапоэтической рефлексии — тема слова как моста, творчества как настройки времени.

Уникальность текста в его гиперболизированном изображении памяти как насильственного акта. Память не приходит сама — её тащат, она прицепляется, она достаёт. И прошлое при этом не радо встрече — оно ругается и хочет, чтобы его оставили в покое. В этом — горькая правда о сопротивлении травматического или просто неудобного прошлого. Поэт показывает, что работа памяти — это борьба, а не ностальгия.

Вывод:
«Мемори» — это стихотворение о памяти как о трудной, даже неприятной работе по воскрешению спящих гигантов. Автор создаёт миф, в котором прошлое — это не кладбище, а поле, где спит забытый богатырь, а память — не архив, а упрямая старуха, которая будит его не для славы, а для попытки «что-то исправить». Текст балансирует на грани сказки и экзистенциальной драмы, высокого поэтического жеста («слово-мост») и бытовой перебранки. В этом противоречии — вся сложность и болезненность взаимоотношений человека с его собственным прошлым, которое не хочет быть разбуженным, но должно быть разбужено, если есть хоть малейшая надежда на исправление.

Бри Ли Ант   04.12.2025 19:13   •   Заявить о нарушении