Одна десятая

ТЕХАС.

Не корысти ради,
любопытства для,
пролетая на межзвездном катере,
опущу на Землю перпендикуляр.

Техас. По принятой версии –
родина вестерна.

"Гуд бай, Америка,
где я не буду никогда",
говорят, древние звезды верили:
упал человек – желание загадай.

Упал в Америке. Прямо по курсу
Луна покусанная,
с одной стороны – невкусная,
с другой – целая,

а я ничего не делаю.
Сонной Земли кочан
перевернуть – вот было бы здорово!
В руках – пресловутый рычаг,
знать бы - в какую сторону.

МАССАЧУСЕТС.

Заходишь утром в кандейку,
приводишь в порядок мысли, чувства,
а мог бы кушать индейку
в штате Массачусетс.

А за окном весна заманчивая,
где-то стайками, где-то порознь
взлетают в небо одуванчики,
теряя скорость.

Тебе сегодня рассказывать дебилам о статоре,
о трансформаторе,
ничего, назначают же в Катаре
чемпионаты мира по футболу,
оле - Оле,
верблюды не могут жить без гола.

Я ненавижу Азию? Я обожаю Азию.
Я сам азиат.
В Массачусетсе про такое несуразие
"азиато-американец" говорят.

Вечерком - в "Магнит" на Угличской,
берешь колбаску, немного ливера,
и шагаешь по улочке,
с лицом азиатским, крупнокалиберным.

Шагаешь, в пиджаке зауженном,
не зная, или, может быть, замалчивая,
что ты сегодня не поужинаешь,
а улетишь. На одуванчиках.

АЛЯСКА.

Привяжи к хвосту
пустую
банку из-под консервов,
ходи и лязгай,
а я уеду на север,
на Аляску,

взять у метелей, вьюг
парочку интервью,

грызть мороженые яблоки
сорта ранет,
осознавая явное
на сервере севера.нет,

покинув вогнутый свет,
характерную роль,
где твой поперечный смех
вонзается под ребро,

забыв дождливый концерт,
поднадоевший клип,
в котором всегда в конце
танец потекших лиц,

оставив на лысых скамейках
демисезонное быдло,
уехать в Америку,
выплыть,
там свет, по логике, выпуклый.

Россия бежит сквозь пальцы,
Аляска - консервной банкой - за ней.
Знаешь, даже в нашей стране
можно с утра улыбаться.

КАЛИФОРНИЯ.

Выставляешь по транспортиру
угол 180 градусов,
говоришь официальным лицам гадости,
чтобы депортировали,

желание законно -
покинуть Калифорнию -
рай для трансформеров
и десептиконов.

Пробираешься через
пограничную шелупонь в форме,
веришь:
будет еще много Калифорний.

Лос-Анджелес держит за глотку,
растекается по нёбу,
по альвеолам,
вкус такой, словно палёную
водку
разбавили кока-колой/
одеколоном.

Если родился не с той ноги,
путь в Надым, Лабытнанги, Тагил,
во всю дурь распеваешь гимн -
будет зачтён прогиб.

Вживую, не в интернете,
слышишь знакомый говор,
пытаешься ответить
и - запеленгован.

Смотришь себе в спину,
строишь векторную диаграмму,
"На кого же ты нас покинул?"-
подранком,
причитая, зашепчет мама,
какой-никакой, а стимул.
Но! - голограмма,
всё - голограмма.

НЕБРАСКА.

Там Небраска,
здесь неброско,
да, жизнь разная,
да, в полоску

часовых поясов, меридианов
и проч. и проч.
Данность
силишься превозмочь.

Там небоскребы, эклектика и ампир,
с нитки –
по миру.
Здесь по миру – к мирре,
от калитки
девчонка смотрит в Сибирь,
насколько хватает Сибири.