от тувы до лиетувы
арф эоловых задувы
от кизляра до таймыра
швах запоротого мира
язва древнего кремля
и силки - к петле петля
великая дичь
© Copyright: Лес Густой, 2013
Свидетельство о публикации №113072901205
Свидетельство о публикации №113072901205
Рецензии
Счастливый поезд нёс Партая и Ромея в Пятигорск, у родни Шаха была дача под Машуком, самая известная в городе гора, попасть туда можно было с трамвая, который шёл от прямо от вокзала. После Белгорода убийцы открыли водку, разлили по стаканам, в купе постучал проводник.
- Извините, к вам подсадка. Сюда, пожалуйста! - Он отошёл в сторону, пропуская внутрь какого-то человека в коричневом костюме.
- Заводи, - сказал Ромей, - пацаны не извиняются. Он был при Ворах лет девять.
- Всем привет, - сказал мужчина. - Можно к вам пришиться? - На вид ему было лет пятьдесят, спина моряка, плечи грузчика. Некогда пышная шевелюра поредела и висела седыми прядями, кое-где спускаясь на орлиный нос, он был похож на главного героя из фильма «Будулай» Михая Волонтира. В руках у него был большой кожаный чемодан в красно-зелёную клеточку.
- Можно Машку за ляжку, у нас говорят разрешите, - Партай служил в ВДВ. – Привет!
- Всем привет! В Кисловодск еду к брату вступать в ОПГ, двигался в Москве, не вписался, там все лохи, а вы куда?
- В Подмосковье нет, в Пятигорск. Сколько лет?
- Сорок.
- А чё раньше мотаться не начал?
- Где Люди, там и дом, а Люди в тюрьме сидят, сидел на печи тридцать лет.
- Ладно, пришивайся, - сказал Ромей, Партай улыбнулся, - до Пятигорска. Не бойся, не отошьём, погоняло?
- По жизни Ливан, тюрьма дала Дядя Дэйв по возрасту, отвечал за переписку. Писарем был тоже, писал заявления.
- Отбывал где?
- В сороковой под Казанью весь срок в изоляторе.
- Как так?
- Бандит, на всю зону двое нас таких было, один с Грузии, Биджо.
- Зона чёрная? Биджо же умер?
- Убили, Костя Грек за долг, зона чёрная, у нас была связка ключей, выходили на продол к соседям на рюмку кофэ, полный бардак, выпускали вечером в рестораны, возвращались пьяными с набитыми сумками, на хозработах чистили офицерам оружие, давали пострелять в режимном холостыми, нож нарезать закуску, хавчик с рюмками на кормушку ставили дежурной смене, пустую тару под робу, выносили. – Дядя Дэйв засмеялся. – Один заснул прямо там, я надел его фуражку, портупею с боевым, шатался. Вернулся, смотрю, вырвало, заставил курткой смыть следы преступления. – Ромей с Партаем тоже засмеялись, матёрый.
- Конвоиршу в себя влюбил с цитатами из книг больше года. Загоняла мне с письмами кодеин, отчаянная, давала как заходила, сосед не смущал за убийство. Перстень-печатку помдежу подарила. Когда не выводили, открывала форточку прямо из коридора питон ей поставить, за деньги на реку на шашлыки ходили. Хорошо сиделось, освободился, надо группироваться, тудемо. А вы кого валить едете? Сразу понял!
- Всё хорошее подходит к концу, так в «Писании» … Сначала поговорить, пообщаться то есть, - сказал Ромей.
— Это можно, - согласился Дэйв, - покажете лица, назад дороги может и не быть!
- Всё равно, - сказал Партай, - у нас заднюю не включают. - Дядя Дэйв сделал ему печальную мину, где? В Люберцах. Партая взяли когда Антон сказал ему зайти в будку, взяться за провода с напряжением, подержать минуту, пальцы превратились в красные цветы, прилипли, отдирали всей бригадой, еврей, а сильный, Ляпе был сон, возрождение чёрного хода в России начнётся с Люберец.
- Ну ладно, я тогда на полку, - Ромей налил ему полный стакан. - Выпей залпом? - Дядя Дэйв послушано задвигал кадыком, влил в себя, потом аккуратно поставил на столик, пацаны поняли, что не мент, водка, точка.
- Пойду по вагонам пройдусь, - сказал Ромей, - наберу…
- Осторожно, - сказал Партай, - транспортная. - Он имел в виду транспортную милицию. Потом встал, достал из-под столика бутылку «боржоми», ткнул резким ударом кулаком в спину Дэйва, тот зашевелился.
- На, разбавь, выпей, а то сгоришь. - Дейв, не вставая, влил в себя холодной пузырчатой влаги, вытер рукавом рот, передал бутылку Ромею.
- Благодарю! На стол не ставь, - и уснул. Спал он, не раздеваясь, как был, в костюме и галстуке, только снял ботинки, стали виды дырявые носки. Через минуту вернулся Ромей, в руках у него была целая куча кошельков, бери пропуль. - Там ещё в коридоре чемоданы, буду заносить. - До утра подельники сортировали содержимое, выкидывая в щель сдвинутого вниз окна ненужное: паспорта, документы, мелочь, фото, ключи,
туда же полетели шарфы и серёжки, которые Рома снял со спящих женщин, станешь продавать, барыги сдадут, для хохмы сняли с Дейва старые носки, босиком пусть вступает, потом вздремнули. Ровно в восемь тридцать утра поезд остановился на
железнодорожном вокзале Пятигорска, парни вышли из купе и прошли вперёд к выходу, улыбнулись проводнице.
- На верхней полке растолкайте пассажира, - сказали они ей, - чтоб конечную не проспал. - Серверный Кавказ встретил их ярким солнцем, богатая событиями криминальная жизнь Москвы теперь казалась вчерашним сном, впереди было важное ответственное задание. Жизнь ли смерть, голова в кустах или грудь в крестах. Приехав в Кисловодск, подсадной тут же отзвонился Розову, люберецкие поехали к Шаху, попутно ограбили полпоезда.
- Понятно, - сказал Розов, - подключай Амирама. - Так легко исцелить другого, подарив ему всего лишь несколько добрых слов. Любить — значит жить жизнью того, кого любишь. Жизнь пролетает, а память остаётся!
А в огромной России спадает сезон
Чебуреков и пива в разлив,
Над вокзалом, больницей, депо и СИЗО
Улетают домой журавли.
Ивановский Ара 02.12.2023 14:16 • Заявить о нарушении
- Извините, к вам подсадка. Сюда, пожалуйста! - Он отошёл в сторону, пропуская внутрь какого-то человека в коричневом костюме.
- Заводи, - сказал Ромей, - пацаны не извиняются. Он был при Ворах лет девять.
- Всем привет, - сказал мужчина. - Можно к вам пришиться? - На вид ему было лет пятьдесят, спина моряка, плечи грузчика. Некогда пышная шевелюра поредела и висела седыми прядями, кое-где спускаясь на орлиный нос, он был похож на главного героя из фильма «Будулай» Михая Волонтира. В руках у него был большой кожаный чемодан в красно-зелёную клеточку.
- Можно Машку за ляжку, у нас говорят разрешите, - Партай служил в ВДВ. – Привет!
- Всем привет! В Кисловодск еду к брату вступать в ОПГ, двигался в Москве, не вписался, там все лохи, а вы куда?
- В Подмосковье нет, в Пятигорск. Сколько лет?
- Сорок.
- А чё раньше мотаться не начал?
- Где Люди, там и дом, а Люди в тюрьме сидят, сидел на печи тридцать лет.
- Ладно, пришивайся, - сказал Ромей, Партай улыбнулся, - до Пятигорска. Не бойся, не отошьём, погоняло?
- По жизни Ливан, тюрьма дала Дядя Дэйв по возрасту, отвечал за переписку. Писарем был тоже, писал заявления.
- Отбывал где?
- В сороковой под Казанью весь срок в изоляторе.
- Как так?
- Бандит, на всю зону двое нас таких было, один с Грузии, Биджо.
- Зона чёрная? Биджо же умер?
- Убили, Костя Грек за долг, зона чёрная, у нас была связка ключей, выходили на продол к соседям на рюмку кофэ, полный бардак, выпускали вечером в рестораны, возвращались пьяными с набитыми сумками, на хозработах чистили офицерам оружие, давали пострелять в режимном холостыми, нож нарезать закуску, хавчик с рюмками на кормушку ставили дежурной смене, пустую тару под робу, выносили. – Дядя Дэйв засмеялся. – Один заснул прямо там, я надел его фуражку, портупею с боевым, шатался. Вернулся, смотрю, вырвало, заставил курткой смыть следы преступления. – Ромей с Партаем тоже засмеялись, матёрый.
- Конвоиршу в себя влюбил с цитатами из книг больше года. Загоняла мне с письмами кодеин, отчаянная, давала как заходила, сосед не смущал за убийство. Перстень-печатку помдежу подарила. Когда не выводили, открывала форточку прямо из коридора питон ей поставить, за деньги на реку на шашлыки ходили. Хорошо сиделось, освободился, надо группироваться, тудемо. А вы кого валить едете? Сразу понял!
- Всё хорошее подходит к концу, так в «Писании» … Сначала поговорить, пообщаться то есть, - сказал Ромей.
— Это можно, - согласился Дэйв, - покажете лица, назад дороги может и не быть!
- Всё равно, - сказал Партай, - у нас заднюю не включают. - Дядя Дэйв сделал ему печальную мину, где? В Люберцах. Партая взяли когда Антон сказал ему зайти в будку, взяться за провода с напряжением, подержать минуту, пальцы превратились в красные цветы, прилипли, отдирали всей бригадой, еврей, а сильный, Ляпе был сон, возрождение чёрного хода в России начнётся с Люберец.
- Ну ладно, я тогда на полку, - Ромей налил ему полный стакан. - Выпей залпом? - Дядя Дэйв послушано задвигал кадыком, влил в себя, потом аккуратно поставил на столик, пацаны поняли, что не мент, водка, точка.
- Пойду по вагонам пройдусь, - сказал Ромей, - наберу…
- Осторожно, - сказал Партай, - транспортная. - Он имел в виду транспортную милицию. Потом встал, достал из-под столика бутылку «боржоми», ткнул резким ударом кулаком в спину Дэйва, тот зашевелился.
- На, разбавь, выпей, а то сгоришь. - Дейв, не вставая, влил в себя холодной пузырчатой влаги, вытер рукавом рот, передал бутылку Ромею.
- Благодарю! На стол не ставь, - и уснул. Спал он, не раздеваясь, как был, в костюме и галстуке, только снял ботинки, стали виды дырявые носки. Через минуту вернулся Ромей, в руках у него была целая куча кошельков, бери пропуль. - Там ещё в коридоре чемоданы, буду заносить. - До утра подельники сортировали содержимое, выкидывая в щель сдвинутого вниз окна ненужное: паспорта, документы, мелочь, фото, ключи,
туда же полетели шарфы и серёжки, которые Рома снял со спящих женщин, станешь продавать, барыги сдадут, для хохмы сняли с Дейва старые носки, босиком пусть вступает, потом вздремнули. Ровно в восемь тридцать утра поезд остановился на
железнодорожном вокзале Пятигорска, парни вышли из купе и прошли вперёд к выходу, улыбнулись проводнице.
- На верхней полке растолкайте пассажира, - сказали они ей, - чтоб конечную не проспал. - Серверный Кавказ встретил их ярким солнцем, богатая событиями криминальная жизнь Москвы теперь казалась вчерашним сном, впереди было важное ответственное задание. Жизнь ли смерть, голова в кустах или грудь в крестах. Приехав в Кисловодск, подсадной тут же отзвонился Розову, люберецкие поехали к Шаху, попутно ограбили полпоезда.
- Понятно, - сказал Розов, - подключай Амирама. - Так легко исцелить другого, подарив ему всего лишь несколько добрых слов. Любить — значит жить жизнью того, кого любишь. Жизнь пролетает, а память остаётся!
А в огромной России спадает сезон
Чебуреков и пива в разлив,
Над вокзалом, больницей, депо и СИЗО
Улетают домой журавли.
Ивановский Ара 02.12.2023 14:16 • Заявить о нарушении
Воровские понятия отличаются гибкостью, в разных ситуациях они могут применяться по-разному, новых открытий там быть не может. Врата любого открытия скептицизм, лидеры преступного мира в России не были циниками, они никому не верили. Если что-то соответствовали их интересам, пёрли до конца, пасут кого, в него воткнут точно, так под электродом умер Степан Гроза, известный фальшивомонетчик, если интересам коллектива, бывало, уступали, сохраняли кому-то жизнь, перспектива другая, главным становилось общее, иногда в живых оставляли специально, пусть страдают… Те же Тюрик, Шишкан, Дед Хасан, Шакро, которые изначально не были коммерсантами, к концу 1990х легализовались, стали какими-то директорами, учредителями, это было не впадло, попробуй, предъяви. «Впадло» или «западло» самозапрет на какие-то действия, попадающие под категорию «не по понятиям» или не соответствующие воровским моральным принципам, например, твоя жена делает тебе минет, она ведь этими губами целует твоих детей, оральный секс удел проституток.
Арестанты использовали свой опыт для выражения многих конкретных правил, при этом опираясь на систему фундаментальных принципов, отражавших глубинные представления о русском мире и о месте в нём организованной преступной группировки, для них они были очевидны, урки не задумывались, почему та или иная вещь попадала под запрет. После анализа некоторых запретов становится понятно, что они возникали из-за того, что Воры считали себя элитой или гражданами агрессивных мини-государств, то есть группировок, защищали свою территорию, честь и граждан, они обязаны были встать в отмах финками, если это оскорбляют. Те, кто в бригаде Ляпы ходили без ножа, подлежали немедленному взысканию.
Вся эта воровская тематика нам не впёрлась, скажет читатель, потому что мы не нацелены на то, чтобы садиться в лагеря и качать на местных темах! Понятно, но заметьте, «понятия» скорее мировоззрение, иногда выражаемое в определённых словесных формулах, которые сами участники движения определяли как конкретное «понятие», но оно могло в этих формулах и не выражаться, посмотрел на кто-то на кого-то в ресторане, того не стало. Для любого человека сама структура его представлений о жизни может оказываться скрытой, при этом она ему является, социальным фактом, моделью поведения, отношением; структура чётких представлений о добре и зле у нас есть, она руководит всей нашей деятельностью, моральные правила. В Люберцах слово пацана котировалось очень высоко.
Если пропацанишь, не сдержишь слово, не было такого, чтобы ты остался в авторитете, сказали драться насмерть, значит насмерть. Люберецкие если давали слово пацана, держали его всегда, шли до конца, другое дело, что им не размениваясь, настоящие мужчины говорят мало, боясь не успеть за собственными словами. Главное, что объединяло пацанский кодекс и блатные понятия, нет пути назад, можно подниматься только на следующую ступеньку, если хоть раз спустился на более низкую, тебе конец.
Если кого-то отшили, оплевали, обоссали, объявили, не дай Бог, изнасиловали даже по беспределу, он никогда не вернётся в уважаемое блатное общество к Людям, то же самое на зоне. Иногда, к сожалению, этим злоупотребляли во внутрипартийной борьбе, с помощью понятий устраняли конкурентов, называлось то беспредел. Конечно, существует иерархическое подчинение, но использовать кодекс в личных целях никогда не разрешалось, это называли интриги.
Ромей и Партай дали слово Антону, а тот Ляпе, что найдут киллера, и они собирались это сделать! Если бы они это сделать не смогли, собралась бы городская сходка, за такое на группировку могли наложить очень сильные штрафные санкции, снайпер стал нужен всем.
Ивановский Ара 02.12.2023 20:41 Заявить о нарушении
Арестанты использовали свой опыт для выражения многих конкретных правил, при этом опираясь на систему фундаментальных принципов, отражавших глубинные представления о русском мире и о месте в нём организованной преступной группировки, для них они были очевидны, урки не задумывались, почему та или иная вещь попадала под запрет. После анализа некоторых запретов становится понятно, что они возникали из-за того, что Воры считали себя элитой или гражданами агрессивных мини-государств, то есть группировок, защищали свою территорию, честь и граждан, они обязаны были встать в отмах финками, если это оскорбляют. Те, кто в бригаде Ляпы ходили без ножа, подлежали немедленному взысканию.
Вся эта воровская тематика нам не впёрлась, скажет читатель, потому что мы не нацелены на то, чтобы садиться в лагеря и качать на местных темах! Понятно, но заметьте, «понятия» скорее мировоззрение, иногда выражаемое в определённых словесных формулах, которые сами участники движения определяли как конкретное «понятие», но оно могло в этих формулах и не выражаться, посмотрел на кто-то на кого-то в ресторане, того не стало. Для любого человека сама структура его представлений о жизни может оказываться скрытой, при этом она ему является, социальным фактом, моделью поведения, отношением; структура чётких представлений о добре и зле у нас есть, она руководит всей нашей деятельностью, моральные правила. В Люберцах слово пацана котировалось очень высоко.
Если пропацанишь, не сдержишь слово, не было такого, чтобы ты остался в авторитете, сказали драться насмерть, значит насмерть. Люберецкие если давали слово пацана, держали его всегда, шли до конца, другое дело, что им не размениваясь, настоящие мужчины говорят мало, боясь не успеть за собственными словами. Главное, что объединяло пацанский кодекс и блатные понятия, нет пути назад, можно подниматься только на следующую ступеньку, если хоть раз спустился на более низкую, тебе конец.
Если кого-то отшили, оплевали, обоссали, объявили, не дай Бог, изнасиловали даже по беспределу, он никогда не вернётся в уважаемое блатное общество к Людям, то же самое на зоне. Иногда, к сожалению, этим злоупотребляли во внутрипартийной борьбе, с помощью понятий устраняли конкурентов, называлось то беспредел. Конечно, существует иерархическое подчинение, но использовать кодекс в личных целях никогда не разрешалось, это называли интриги.
Ромей и Партай дали слово Антону, а тот Ляпе, что найдут киллера, и они собирались это сделать! Если бы они это сделать не смогли, собралась бы городская сходка, за такое на группировку могли наложить очень сильные штрафные санкции, снайпер стал нужен всем.
Ивановский Ара 02.12.2023 20:41 Заявить о нарушении