Холм покинутых святынь

Древний холм порос полынью,
Спит, как отпахавший бык.
И луна белёсой синью
Заливает Гиссарлык.

Пастухи к костру подходят,
Стадо напоив в реке,
И один из них заводит
Песнь на диком языке.

Про любовь и про измену,
Про богатства дальних стран,
О походах на неверных,
О святынях мусульман.

Знает много песен старых,
Но ему не внятна та,
Что божественным нектаром
По округе разлита.

Он своей босой пятою
Попирает древний град
И не слышит "Троя, Троя!"
В вечном стрекоте цикад.

Он не слышит: в бухте пенной
Уже десять тысяч лет
Волны всё поют: "Елена!"
И лобзают стёртый след.

С придыхательными ветра
Всё вздыхает горний лес:
"Андромаха!" - Эхом: "Гектор!"
"О, Патрокл!" - "Ах, Ахилес!"

Боги в вышине смеются
В гомерических громах,
В небе ласточками вьются
Души тех, кто лёг во прах.

А из праха и из крови
Каждый год встает трава,
Шепчет имена героев,
Их последние слова.

И шершавыми губами
Объедая чахлый куст,
Плач полынный, погребальный
Овцы пробуют на вкус.

***

Песнь свою певец допел,
Передавши мех по кругу.
Не знаком ему Гомер.
Турок! Что ему Гекуба!

Заплетается язык,
Под кошмою из овчины
засыпает Гиссарлык.
Кто его разбудит?
Шлиман.

1988