XVII А. Теннисон

Не мог завидовать всегда
Пустой, но яростной дворянке,
Рождённой в клетке коноплянке,
В лесу не певшей никогда.

Не мог завидовать и зверю,
Что слабых только убивает,
Легко их жизни обрывает
И торжествует. Я не верю

И сердцу, что считается святым,
Живёт легко и верности не знает,
Всё в праздности свободы утопает.
Не верю и мечтам его пустым.

Что б ни случилось, буду говорить,
Когда беда, я повторю опять:
«Уж лучше полюбить и потерять,
Чем никогда и вовсе не любить.

I envy not in any moods
   The captive void of noble rage,
   The linnet born within the cage,
That never knew the summer woods:

I envy not the beast that takes
   His license in the field of time,
   Unfetter'd by the sense of crime,
To whom a conscience never wakes;

Nor, what may count itself as blest,
   The heart that never plighted troth
   But stagnates in the weeds of sloth;
Nor any want-begotten rest.

I hold it true, whate'er befall;
   I feel it, when I sorrow most;
   'Tis better to have loved and lost
Than never to have loved at all.