Ичспытание Южным Крестом. Глава 4

Глава четвертая.

Цитата дня: «Если в бассейне вас прихватило по малой нужде, сделайте это в свой кофе. Не пачкайте реку!» (предупредительная табличка в речном бассейне лоджа «Нгепи»)

Утром следующего дня, едва дождавшись, когда небо посветлеет настолько, чтобы можно было увидеть хотя бы силуэты домов и деревьев, я удрала с домика-помоста вглубь кемпинга, на твердую и надежную сушу.
Возле ресепшн сидела одинокая чернокожая девушка, попивая сок из жестяной банки и покуривая длинную сигаретку.
- Хочешь сок? – спросила она.
- Нет, спасибо. Холодно.
- Ты кто?
- Инна, а ты?
- Рейчел. Я здесь работаю помощником декоратора.
Рейчел прекрасно говорила на английском, чего нельзя сказать обо мне. Поняв мою скованность, девушка быстро поинтересовалась: «На каком языке тебе удобно общаться?». Понимая, что об общении на русском речи быть не может (не было здесь русских, или были, но очень и очень давно), я выбрала французский.
- Ты знаешь, какое это чудесное место? – продолжила Рейчел, легко переходя на французский и не отрывая взгляд от реки.
- Расскажи…
- Наш лагерь основан более двадцати лет назад. Его владельцем, архитектором, идейным лидером и душой является Марк Адкок. Он целенаправленно делает всё возможное и даже невозможное, чтобы продемонстрировать своим гостям удивительную красоту здешних мест и влюбить их в Окованго и Каприви.
- Это заметно…, - я усмехнулась, - Всю ночь боялась свалиться в реку, в пасть к крокодилам.
- Ты об отсутствии перил и ограждений? – Рейчел с любопытством взглянула мне прямо в глаза. Синие белки глаз поблескивали в рассветных сумерках. – Тогда ты ничего пока не поняла! Отсутствие ограждений – это принцип ответственности и свободы. Абсолютной свободы, но и твоей личной абсолютной ответственности. Марк, да и все мы считаем, что восход солнца нужно пропускать между пальцев босых ног. Понимаешь? Ты открываешь глаза и, еще не вставая с постели, видишь, как первые розовые лучи пронизывают твои ступни. Между тобой и светом не должно быть никаких преград.
- Честно говоря, я вчера подумала, что это какой-то нарочито «хипповый» лагерь.
- Нет. Просто он для людей новой формации. Ну и, конечно, для людей с чувством юмора. Вывеску у бассейна видела? «Если в бассейне вас прихватило по малой нужде, сделайте это в свой кофе. Не пачкайте реку!»… Так вот таких табличек тут десятки.
- Ага. Вон еще одну вижу: «Или улыбайтесь миру, или отправляйтесь домой!»
- Нравится? Это я придумала!  Здесь, кстати, есть такие гости, кто останавливается в «Нгепи» случайно, возможно единственный раз в жизни. Но большинство возвращается, чтобы привезти сюда детей и даже внуков. И совсем не потому, что тут забавно. Поверь, не открытые, с видом на реку ванны или наши знаменитые туалеты «овпен эйр» важны. Это так… прикольные фишки… Важно иное – понимание твоей полной открытости миру и планете, невозможность существования тебя отдельно, а дикой природы отдельно. Ты можешь не верить, но основные средства мы тратим как раз на сохранение той первозданности, которые и составляют основу мировой экосистемы.
- А как же образование, цивилизация, прогресс, в конце концов?
- Эти два мира должны существовать параллельно. Всем миллиардам людей на земле может хватить пяти сотен мегаполисов, с бетонными небоскребами, автобанами, супермаркетами и кинотеатрами. Остальная часть планеты должна давать возможность людям дышать, восстанавливаться, обретать себя в мире гармонии и красоты. Хочешь, я расскажу тебе одну историю, которую в «Нгепи» знает каждый сотрудник?
- Расскажи, конечно!
- Лет шесть назад сюда приезжал один немецкий промышленник. Как многие олигархи он очень любил охоту. А правительство Намибии, ты знаешь об этом наверняка, охотно и за большие деньги дает лицензии на отстрел слонов, гиппопотамов, крокодилов и даже носорогов. Так вот, этот бизнесмен приехал охотиться на уникального белого носорога. Это стоит несколько сотен тысяч долларов… Егеря выследили старого самца, непригодного к спариванию, и в урочный час привезли немца к месту охоты. Он долго смотрел на животное, а потом попросил принести ему кресло, бинокль и фотоаппарат с телеобъективом. «Почему вы не стреляете?» - удивился егерь. «Я заплатил за носорога?»,- «Да», - «Тогда я хочу на него просто посмотреть. А стрелять я буду завтра». Но и завтра повторилась та же история. Пять дней егеря возили охотника к носорогу. Пять дней он его только фотографировал. На шестой день они уже сами молча вынесли кресло и убрали ружьё. На восьмой день немец улетал во Франкфурт. «Я точно заплатил за этого носорога?» «Да, конечно». «Значит, я могу вернуться на следующий год, и он будет принадлежать только мне?». «Естественно». «Тогда пусть он меня дождётся»… Можешь не верить, но этот мужчина приезжает к нам каждый год. И каждый год любуется на «своего» носорога. Знаешь, иногда я даже представляю, как этот богатый человек хитро улыбается у себя там, на родине, зная, что его толстокожий приятель щиплет травку, даже не подозревая о том, кому он обязан сохраненной жизнью.
- Здоровская история!
Рейчел улыбнулась и поднялась со стула. Точнее, с пенька. Потому что в этом лодже все стулья были пеньками, а все лавки – перевёрнутыми лодками.
- Иди! Мне кажется, что твои друзья уже проснулись и ходят возле веранды.
Я всмотрелась в сиреневые сумерки. На большой открытой веранде возле воды толпилась стайка моих приятелей: Тамик, Лена, Аксинья. Дежурные по рассвету встречали очередной восход. Уверена, что через несколько минут Лена побежит на ресепшн, чтобы отправить в виртуальную реальность далекого московского фейсбучного мира свой отчет о наших приключениях и о незабываемом сегодняшнем утре.
- Как спалось, девочки?
Аксинья и Лена переглянулись и рассмеялись. Лена, не переставая щелкать фотоаппаратом начала рассказ:
- Вечером я уже лежала в постели, когда пришла Ксюня и пошла себе умываться…. Она как-то смешно фыркнула, хрюкнула, и тут же из темноты раздалось ответное фырканье, только громче и с рыком. Рядышком-рядышком-рядышком! Чуть ли не за циновкой… Не помня себя от ужаса Аксинья влетела в нашу хижину и забилась под одеяло, умоляя выключить свет. Если бы я еще знала, как это делается! «Ну, ничего, ничего, - успокоила я её, - Сейчас в кемпинге вырубят свет, как обещали, и всё будет хорошо!». Ага, конечно… Электричество вырубили везде, кроме нашего домика! Так мы и спали с включенной лампой до утра. Уже утром нам рассказали, что надо было просто дёрнуть за какую-то верёвочку. Ещё бы знать, где эта веревочка! Но зато мы наговорились, насекретничались почти до утра… А встали всё равно рано. Рассвет-то пропустить никак нельзя.
- А ещё мы обнаружили примятую дорожку, - подтвердила рассказ подруги Аксинья, - Аккурат в том самом месте, где вчера хрюкало и фыркало. И вела эта дорожка прямо в наш домик. Лена думает, что это был крокодил. Мне же кажется бегемотик…

Получается, что страху натерпелась не одна я…
Через полчаса подтянулись и остальные, чтобы ехать на утреннее сафари. Влад, оказывается, сварил кофе, и мужчины успели позавтракать. Экипаж «Аптечки» стартовал на пустой желудок.
- Главное, чтобы наши урчащие животы не испугали животных, - грустно улыбнулась Люся и отправилась в джип. Сегодня она мужественно собиралась целый день провести за рулём, на совершеннейшем бездорожье, потому что Петровичу нужны были свободные руки для съемки и для обеспечения безопасности Аксиньи. Мы вознамерились (вопреки запретам) снимать зверей не из окна джипа, а с максимально низкой точки, с земли, приблизившись к ним по возможности вплотную.
Естественно, этими планами мы не спешили делиться с Владом, который бы такого самовольничания не разрешил ни за что.
В семь утра мы стояли у кордона заказника.
- Надо было бы подснять юных барабанщиков, - посетовала Аксинья.
(Дело в том, что по пути в заповедник нам встретились малыши-аборигены, которые отчаянно барабанили палками по импровизированным музыкальным инструментам: старым кастрюлям, пластиковым бутылкам и прочей домашней утвари).
- Я прочла объявление, - сообщила Люся, - в котором администрация лоджа просит не поощрять это детское народное творчество, приучающее детвору к попрошайничеству.
- А мы и не будем им давать денег, - решила Аксинья. – Если что, то на обратном пути просто угостим их конфетами…

Первыми встреченными животными оказались слоны.
Их было много. Семьи две или три. Они мирно паслись почти у самой дороги, совершенно не реагируя на урчащие джипы и на высунутые в окна фотокамеры.
Затем были встречены стада самых разнообразных антилоп, бросающихся врассыпную при виде машин. Одни из них отличались грациозностью, изяществом и высокими прыжками, другие вели себя более солидно, бегали, красиво стелясь над землёй, почти не касаясь её ногами.
Но самым волнующим было знакомство с легендарным представителем «большой африканской пятёрки» – чёрным буйволом. Точнее, с целой сотней этих гигантов.
Чтобы вы лучше представляли себе чёрного баффало, попробую его описать.
 Африканский черный буйвол — самый сильный и дикий представитель своей группы. Он сложен плотнее других буйволов, имеет сравнительно небольшую голову, очень большие уши, по краям обросшие длинными волосами, толстую шею, большое брюхо, длинный и тонкий хвост с пучком волос на конце, большие рога с за¬гнутыми концами. Рога покрывают почти весь лоб так, что только посредине между ними остается узкая, не более сантиметра, полоса шкуры. Темная окраска этого буйвола больше зависит от его черной кожи, чем от цвета шерсти живот¬ного. Телята и молодые буйволы больше об¬растают грязновато-бурыми или темно-рыжими волосами, чем взрослые животные. Высота буйвола в плечах колеблется от 160 до 200 сантиметров.
Представили?
А теперь представьте, что всё это огромное стадо сплошной лавиной движется наперерез вашему автомобилю на довольно приличной скорости. Тут поневоле занервничаешь. Особенно если понимаешь, что страшно только тебе, потому что остальной экипаж «Аптечки» занят делом. У Андрея и Аксиньи ярко блестят глаза. Они приоткрывают дверь и проскальзывают, пригибаясь к ближайшему кусту, чтобы заснять драматическую картину величественной утренней пробежки. Люда тоже на страже: она держит ногу на сцеплении, слегка потряхивая шлёпанцем, готовая стартовать по малейшему знаку Петровича, уклоняясь от надвигающейся опасности.
Я искренне завидую смелости своих друзей. Хотя они храбры, возможно, еще и потому, что не начитались, как я, перед экспедицией рассказов о том, как черный африканский буйвол, играючи, переворачивает самый тяжелый джип...
Тем не менее, пронесло. Буйволы отсняты, и теперь они сотрясают землю мощными копытами где-то уже далеко позади нас.
Прямо по курсу мы замечаем красивое озеро и два наших автомобиля, остановившихся у гигантского баобаба.
- Боже мой, красота какая! – восхищается Аксинья. – Эх, Андрей Петрович, вот бы нам как-то влезть на дерево и снять панорамку с верхней точки….
- А что, это идея… Только тебе лучше снимать снизу. А на дерево должен влезть кто-то из мужчин. Тогда два дела будет сделано: вы снимите панораму и сам момент «баобаболазания», а я сфотографирую, так сказать, рабочий процесс для книги. Договорились?
Покорять баобаб вызвался Тамерлан.
- Отлично, Тамик, - поддержал его Андрей. – Диспозиция такая: мы сейчас отойдём от дерева и сядем в джипы. Постарайся снять отъезд всех машин, а потом плавно переведись на озеро. Аксинья, ты с земли лёжа снимаешь Тамерлана на баобабе. Я – вас обоих. Если всё понятно, то по коням…

Но «по коням» не получилось. Экипаж «Свистка» ушёл к озеру, Влад отошел что-то обсудить с потерявшимся в заповеднике водителем австралийского джипа, Лена фотографировала пейзаж…
- Ладно, отбой! – скомандовал Андрей. – Спускаемся. Организация процесса у нас та ещё…
Тамерлан вздохнул и ответил:
- Да ладно, Андрей. Что-то я всё-таки успел снять.
- Спускайся осторожней. Нащупывай ногой выемки в коре. Они словно ступеньки.
В тот момент, когда до земли оставалось каких-то полметра, к баобабу подбежал Алексей.
- Тамик, я присяду, а ты становись мне на спину.
- Зачем? – не понял Тамерлан.
- Тебе так будет удобней спускаться.
- Лёша, может лучше не мешать? – вмешалась Люда.
- Почему? Так реально будет удобнее. Плечо друга, так сказать…
В это время нога замешкавшегося и очень деликатного Тамика соскользнула со спины Алексея, проехалась тому по уху,  и, боясь травмировать приятеля, Тамерлан с грохотом рухнул вниз.
Мы оцепенели. Света коршуном метнулась к мужу, который скорчился от боли.
- Что с тобой, Томуля? Ты сильно ушибся?
Судя по прерывистому дыханию парня, по побелевшему лицу и по выступившим на лбу капелькам пота падение было крайне неудачным.
- Ничего, ничего… Сейчас… Мне кажется, я ребро сломал…
Тут уже забегали все остальные. «Отойдите, дайте ему подышать!», «Принесите коньяк!», «Нет! Лучше принесите нашатырь», «Посадите его!», «Не трогайте его!», «Ощупайте ему спину», «Отстаньте все!»…
- Ребята! – взмолился Тамерлан, - Дайте мне пять минут полежать спокойно. Я в порядке. Сейчас отпустит, и я сам потихоньку дойду до машины…

Дальнейший путь проходил в гробовом молчании. Света втихаря смахивала слёзы и пыталась через силу улыбаться мужу. Тамерлан покряхтывал на переднем сидении, сдувая с верхней губы испарину – боль была очень сильной. Женя старался рулить максимально осторожно. Влад скрипел зубами и непрерывно поглядывал в зеркало заднего вида, пытаясь по движению машины догадаться, как обстоят дела в салоне «Свистка». Экипаж «Аптечки» тихо матерился.
- Ты поняла, что произошло? – не выдержала долгого молчания Люда.
- Увы…
- И стоило оно того?
- Я ненавижу в людях это вечное желание любой ценой попасть в кадр…
- Думаешь, если бы не съемка, к Тамику бы никто не рванул с услугами?
- Не знаю. Может быть Алексей искренне хотел помочь. Надеюсь, что так. Но тогда бы он не улыбался Ксюшке в камеру.
- Как считаешь, где здесь может быть ближайший госпиталь?
- Если ты о рентгене, то, боюсь, не близко…
- Барышни, прекратите! – не выдержал Андрей. – Всё случилось так, как случилось. И это хороший знак всем нам. Или мы действуем командой, или одной травмой тут не обойтись…

Падение Тамерлана стало еще одним важным уроком коварного Южного Креста. Назывался он просто: «Научись не мешать!».

Случилось в этот день и еще несколько происшествий. Слава Богу, без таких серьезных последствий, как в первом случае.
Так, например, мы впервые застряли в глубоком песке и получили первые навыки выпутывания из подобной ситуации. Когда машину «Свистков» откопали, и джипы с ревом преодолели коварный участок зыбучей почвы, Люся обернулась с водительского сидения к Андрею и поблагодарила:
- Спасибо, Петрович!
- Да, будет тебе… Ты, главное, не крути рулём, пусть машина сама чувствует колею, чуть-чуть, легко-легко поправляй её. Иначе будем вальсировать и наверняка застрянем…
Еще минут тридцать мы сопели, мечтая о том, когда кончится этот крахмалообразный песок и появится возможность остановки для съемок. Наконец вожделенный момент наступил, к тому же Влад бодрым голосом сообщил по рации: «Внимание всем экипажам. Справа по курсу большая группа бабуинов. «Аптечка» может попробовать подойти ближе. Сейчас у обезьян брачный период миновал, детеныши чуть подросли и самцы, по идее, не должны проявлять агрессию.
- Я боюсь! – тут же среагировала Аксинья.
- И что? Не пойдёшь? – удивились мы с Люсей.
- Конечно, пойду… - девушка замялась, - Только можно я вслед за Андреем Петровичем?
- Девочки, держите двери открытыми! Ксюша, вперёд не высовывайся…
Оператор и фотограф осторожно выбрались из джипа и короткими, мягкими перебежками направились к обезьянам.
Бабуины вели себя шумно и совершенно не реагировали на посторонних. Бабуинов называют еще желтыми павианами, принадлежат они к роду настоящих павианов семейства мартышковых. Размер взрослого бабуина – около 75 сантиметров от носа до хвоста, длина самого хвоста – около 60 сантиметров. Название – желтый павиан – бабуины получили за необычный цвет шерсти, серый с желтым отливом. Еще одно название – собакоголовая обезьяна – бабуин получил за вытянутую форму черепа.
Эти характерные, выразительные и вездесущие животные привыкли жить в социуме. Развитые отношения в стае привели к тому, что и людей бабуины не боятся, точнее, быстро к ним привыкают. В большинстве стран мира, в национальных парках и даже в городах, люди  для этих бродячих попрошаек – ходячая кормушка. Кто банан кинет, кто лепешкой угостит. Не угостит – можно и стащить. Причем за палец цапнуть обезьяна может довольно ощутимо.
Вот и здесь выяснилось, что наших джипов обезьяны не боятся, но прекрасно понимают: наглеть не надо. Но сторонятся нас они неохотно, сердито оглядываются и отходят с демонстративной неспешностью.
Среди многочисленной стаи мы рассмотрели немало малышей: большая часть их вцепилась в мамкину шерсть на животе и приклеилась, как банный лист. Довольно уродливые, но забавные создания. Малыши постарше бегали между взрослых обезьян в процессе забав познавая мир и обучаясь необходимым им обезьяньим навыкам. Влад рассказывал, что обычно выживает всего лишь две трети молодняка – самые сильные смелые и ловкие детеныши. Есть у бабуинов еще одна очень трогательная особенность: в случае гибели малыша, самка в течение нескольких дней носит бездыханное тельце на руках, не в силах расстаться со своим чадом. Умудренным опытом взрослым особям выжить легче, средние годы жизни желтого павиана – 35-40 лет.
После съемок бабуинов настал черед съемок слонов. При этом нам повезло дважды. Сначала удалось почти вплотную приблизиться к огромной беременной самке, а затем отыскать самца-одиночку. И если встреча с «барышней» нам ничем особенным не грозила (слонихи, особенно в период ожидания потомства ведут себя на удивление спокойно, любя весь мир и не видя в нем врагов), то встреча с самцом-одиночкой, изгнанным из стада, может стать для человека смертельно опасной. Мы уже рассказывали в книге «Зов Убанги» откуда в природе берутся эти самцы-одиночки. Слоны, равно как гипоппотамы, гориллы и прочие животные Африки, предпочитают жить семьями. Численность семьи может быть разной – от десяти до сорока членов сообщества. В любом случае у этой семьи (или стада) есть вожак. И всегда право возглавлять семью отстаивается им в поединках с соперниками. Если же вожак стареет и слабеет, то есть два варианта развития событий. Он может либо превентивно изгнать из стада своего ближайшего соперника, либо (если упустить нужный момент) сам окажется побежденным и изгнанным. А жить в одиночестве эти животные не любят и не умеют. У них слишком развит инстинкт продолжения рода. Они очень плохо переносят отсутствие самки. Вот и впадает такой одиночка в агрессию, не прекращающуюся ни на минуту, доводящую его до бешенства и стремления крушить всё и вся.
Но в этот раз нам снова повезло. Скорее всего, встреченный нами самец был не так давно отлучен от семьи. Конечно, он был настороже, но явной агрессии пока не проявлял. Аксинье и Андрею удалось приблизиться к нему почти вплотную. И лишь тогда, когда до гиганта оставалось каких-то метров десять, слон не выдержал, задрал хобот, замахал, захлопал ушами и издал предупредительный короткий рёв.
Этого оказалось достаточно, чтобы перестать играть с опасностью и ретироваться в джип.

Возвращались мы в то самое время, которое так любят все фотографы. Солнце ушло из зенита и теперь мягко стелилось над кронами деревьев, озаряя всё вокруг золотисто-оранжевым, очень приятным светом.
- Андрей, а давайте сейчас быстро перекусим, а потом вернемся на развилку и всё-таки снимем проезды машин. Это очень важно для фильма, - предложила Аксинья.
-Хорошо. Как скажешь. Надо только узнать, не устали ли водители?

Водители, конечно, устали.
И, тем не менее, когда через тридцать минут по возвращении в лагерь был дан старт к отъезду, у джипов собрались все. Последним, прихрамывая и держась за бок, подошел всё ещё бледный Тамерлан.
- А ты куда? – всполошилась Людмила.
- Но я же не при смерти нахожусь, - удивился Там, - Значит, я должен быть там, где все…

Мы с Люсей остались варить плов. И нам не нужно было друг другу что-то говорить, чтобы выразить отношение к поступку Тамика. Конечно, Южный Крест наказывает. Но он и награждает героев. Во всяком случае, мы были уверены, что Тамерлану никогда не будет стыдно за то, что он, жалея себя, спасовал перед трудностями. Его выбор был выбором настоящего мужчины.
- Ты рада? – спросила я Люсю.
- Да. За Тамерлана рада. Он настоящий.
- А остальные?
- Поживём – увидим….