Испытание Южным Крестом. Глава 3

Глава третья.

Цитата дня: «Мы do not go to their rooms without our men ни за что на свете!» (Светлана Гордейченко)


Джипы повизгивали шинами по мелкому гравию довольно аккуратной дороги, ведущей от главного шоссе к национальному памятнику Намибии – метеориту Гобо. Мы уже заезжали сюда в прошлом году, но отказать себе в удовольствии похвастаться перед друзьями огромной железякой, свалившейся с неба 80 тысяч лет назад «старички» не могли. Признаемся, только один человек из нас (а именно Лера Гриншпун, участница прошлогодней экспедиции) имела отношение к астрономии и её жгучий интерес к метеориту был почти профессиональным. Большинством остальных (и в прошлый раз, и в нынешнюю поездку) руководило обычное человеческое любопытство.
Спешу поделиться увиденным.
Граждане нашей страны знают, какие разрушения принес маленький Челябинский метеорит. Ученые всего мира до сих пор ищут осколки Тунгусского метеорита-разрушителя, который весил, предположительно тонну и прилетел на Землю в 1908 году. В результате его падения были повалены деревья на территории более 2000 квадратных километров, были выбиты оконные стёкла в домах в радиусе до четырехсот километров, а грохот падения слышали даже те, кто жил в 800 километрах от эпицентра взрыва.
Но вы запомнили предположительный вес тунгусского гостя – тонна?
А теперь представьте, что должно было произойти на Земле, когда на неё прилетел космический подарок, именуемый ныне метеоритом Гоба, ведь он весит (внимание!) 90 тонн!
 Катастрофа произошла, предположительно 80 000 лет назад, то есть именно тогда, когда на нашей планете началось расселение homo sapiens – человека разумного.
 Какие последствия имело это событие?
 Научный мир молчит. Ученые точно знают, что около 74 000 лет назад на Земле произошло сильнейшее извержение вулкана Тоба в Индонезии. И вследствие этого на Земле похолодало на несколько десятилетий, что привело к вымиранию большого числа видов животных и сильно сократило человеческую популяцию. Около 60 000 лет назад современный человек мигрировал в Азию, а оттуда в Австралию, около 40 000 лет назад заселил Европу, а около 35 000 лет назад достиг Берингова пролива, что впоследствии позволило ему проникнуть в Северную Америку. Около 15 000 лет назад наши предки дошли до южной оконечности Южной Америки.
Но как бы сложилась история человечества (наша с вами история) если бы не падение метеорита Гобо? Нет ответа. Этот «камушек» как-то принципиально игнорирует мировое научное сообщество.
Кроме того факта, что от глыбы «отпилили» почти 30 тонн «образцов» и растащили их кто куда (меньшую часть в научные лаборатории, большую – в частные коллекции) и кроме истории «открытия» метеорита точных данных у науки нет. Точнее, астрономы определили приблизительный возраст метеорита – между 200 и 100 миллионами лет, они даже исследовали его состав – железо и никель, но это, собственно, и всё. Если бы не местный фермер, который в 1924 году совершенно случайно откопал метеорит при посеве кукурузы, факт космического катаклизма вообще остался бы науке не известен.
Сегодня метеорит – национальное достояние Намибии. Земля вокруг железного красавца национализирована, огорожена, снабжена указателями и обязательной сувенирной лавкой. Потомки старины Гобо традиционно следят за порядком в «музее» и не дают откалывать от метеорита «сувениры», обожаемые вандалами.
 И лишь местные крестьяне, перешептываясь, передают друг другу легенды о чудесной силе метеорита.
 Кстати, эти легенды очень схожи с мифами о «местах силы» в Латинской Америке. Считается, что любой человек может сесть на метеорит, лечь на него, просто прикоснуться и загадать желание. Если твоя «вибрация» совпадет с «вибрацией» твоего желания, то оно в скором времени (не позже двух лун) обязательно исполнится. Если ты загадал нечто, на что не имеешь права претендовать, то Гобо тебя обязательно накажет. Он вычислит твою самую мощную духовную вибрацию, энергию и многократно усилит её. Даже если эта энергия, это человеческое качество сугубо положительное (скажем, доброта, искренность, скромность, душевность), то усиленные в разы они сделают из добряка – тряпку, такую, знаете ли, безотказную мать Терезу, которой все будут бессовестно пользоваться, а скромника превратят в законченного аутиста.
 Если же твои вибрации негативны, то это опасно вдвойне. Пьяница начнет пить еще больше, подлец станет опасней и коварней, а предатель вообще потеряет всяческий стыд…
Как вы думаете, зная всё это, мы удержались от того, чтобы полежать на метеорите и загадать желание?
 Конечно, нет! Это сделали все члены всех трёх экипажей, за исключением Влада.
Теперь вот сидим, ждём последствий…
 Меня, слава Богу, пронесло. Вероятно, вибрации совпали и желание, загаданное могущественному Гобо вот-вот исполнится!

Но в то утро ни о чём подобном размышлять не хотелось.
Нас ждали новые пятьсот километров и рывок в сторону очень интересного национального парка, расположенного практически на границе с Анголой, на берегах могущественной реки Окованго. Водители джипов сосредоточились на дороге, а пассажиры выставили в открытые окна фотоаппараты.
Так мы проехали первые сорок километров.
- Влад, а что это за город впереди? – раздалось в рации.
- Грутфонтен. Мы вернулись к нему, чтобы  пополнить запасы топлива и купить мясо для наших ужинов на ближайшие пять дней. Другой оказии, боюсь, уже не будет.
- А таблетки от малярии мы сможем здесь найти? – поинтересовался экипаж «Аптечки».
- Если повезет. Правда, лекарство дорогое. Не знаю, хватит ли у вас наличных.
- А мы в банке снимем, - решили все.

Грутфонтен для путешественника особого интереса не представляет. Находится он в холмистой местности гор Отави и знаменит, прежде всего, тем, что когда-то являлся центром повстанческой армии Гереро. Если вы помните, то восстание началось из-за того, что местные племена под руководством вождя Магареро решили отобрать у местных буров и немцев горнодобывающие предприятия, дома и фермы. Об этой истории подробно написано в нашей книге «Ипоса хочет замуж», а с одной из праправнучек легендарного Магареро нам даже удалось пообщаться в предыдущей экспедиции.
Сегодня в Грутфонтене (я пишу это название так, как его произносят на африканос) живет около тридцати тысяч человек. Белого населения мало, но темнокожие жители, работающие на шахтах и фабрике, довольно образованы, стараются вести цивильный, почти столичный образ жизни (в Грутфонтене много ресторанчиков, кафе и ночных клубов), пользоваться кредитными картами, следить за порядком на улицах и чистотой во дворах. Единственный бич, которые не так давно поразил Грутфонтен, – это разросшееся число всевозможных игорных заведений. Нам довелось наблюдать, как уже с самого утра жители (включая совсем стареньких бабушек и даже подростков) толпами устремляются во всевозможные букмекерские конторы, чтобы поиграть как на спортивных тотализаторах, так и поучаствовать в каких-то совершенно непонятных для европейца лотереях.
Пока Влад покупал продукты, а экипажи отдыхали в кафешке местного супермаркета, «Аптечка» занялась делом, полностью оправдывающим её название: мы искали таблетки от малярии.
Местные аптеки произвели на нас с Аксиньей самое приятное впечатление. Во-первых, клиентов обслуживали одновременно три человека – врач, провизор и, так сказать, медбрат. Врач внимательно выслушивал жалобы (в нашем случае просьбу), провизор быстро находил на многочисленных полках и стеллажах требуемое лекарство, рекомендованное доктором или указанное в рецепте, а медбрат либо помогал оплачивать вашу покупку, либо бегал в соседний госпиталь, если нужного лекарства в аптеке не обнаруживалось.
Защита от малярии обошлась нам довольно дорого. Примерно триста долларов за три упаковки таблеток на три экипажа. Большего количества препарата в Грутфонтене не нашлось. И это было печально, так как лекарства нам хватило бы всего на две недели и в Мозамбик (рассадник малярии) мы рисковали приехать беззащитными и беспомощными. Оставалось надеяться, что репелленты, коих мы взяли с собой огромное количество, хоть как-то спасут положение…

Еще через пару-тройку часов, когда машины удалились от Грутфонтена примерно на 250 километров, из динамиков донесся бодрый голосок Людмилы Прокиной: «Дамы и господа! Какое вино вы предпочитаете в это время суток?».
 И это было так неожиданно, так здорово и так заманчиво – остановиться посреди Африки, на забытой Богом дороге, где кроме указателей «Внимание! Дорогу переходят слоны!» почти ничего и не было, что пикник на обочине организовался незамедлительно.
Надо сказать, что во всех странах Южной Африки (спасибо за это примеру ЮАР) очень грамотно организованы импровизированные места отдыха для водителей грузовиков и для таких путешественников, как мы. Ничего лишнего: каменный стол, каменные лавки вокруг него, большой контейнер для мусора и зацементированная площадка для барбекю. Жечь костры, правда, мало кому приходит в голову, но вот посидеть под раскидистой кроной баобаба или иного экзотического дерева-гиганта чертовски приятно.
«В это время суток» мы выбрали ароматное «Шабли» из холодильника, под закусочку из сырокопчёной колбаски, привезенной из Москвы и нежной упругой бастурмы, доставленной в Африку Тамерланом аж из самого Владикавказа. Излишним барством выглядели сухарики, но и их поели с аппетитом.

Еще через три часа мы провожали новый закат, почти завершив тяжелый дневной перегон.
Специалистами по закатам единодушно избрали Лену и Тамика, так как одна очень поэтично описывала всё происходящее, а второй с удовольствием снимал сие природное действо.
- Эх! Мне бы такой рост как у Тама, - досадливо крякнула крохотная Аксинья и полезла со всеми своими штативами и объективами на крышу джипа. В результате Тамерлан и Ксюша снимали закат практически с одной высоты.
Но главные эмоции были еще впереди.
«У меня для вас приготовлен сюрприз!» - сообщил нам Влад на привале. И этим сюрпризом, причём действительно неожиданным, приятным, захватывающим дух и будоражащим воображение, стал кемпинг, куда мы прибыли. Кемпинг назывался как-то невыразительно - «Нгепи»…

К месту новой ночевки мы подъезжали почти в полной темноте. Дорога неожиданно вильнула влево, и твердое асфальтовое покрытие сменилось сначала мелким гравием, а затем пыльным песком. Поскольку шлейф пыли, вздымаемой колесами первого автомобиля,  делал путь практически невидимым для следующего джипа, машины отстали друг от друга. Однако эту тактику пришлось срочно менять, ибо дорога так петляла, кружилась и изгибалась под разными углами, перекрещиваясь и разветвляясь, что разобрать в кромешной темноте, куда же могли свернуть твои товарищи, было практически невозможно.

Быстро ли, коротко, но до цели мы всё-таки добрались.
- А где же сюрприз? – поинтересовалась Аксинья, пытаясь рассмотреть в неверном свете налобного фонарика место, в которое мы прибыли.
- Сейчас дойдём до ресепшн и разберёмся, - ответил Влад. – Признаюсь, я был тут последний раз года три назад. Уже сам всё подзабыл.
Территория кемпинга показалась огромной. Растянувшись цепочкой и вооружившись фонарями, мы двинулись вслед за нашим проводником. Кто смотрел фильм «Трое в лодке, не считая собаки» прекрасно помнит сцену, где горе-путешественники блуждают по лабиринту. Поверьте, сейчас об этой сцене думал каждый из нас. Сначала мы хихикали, потом поумолкли, еще через десять минут забеспокоились… Мы то и дело натыкались на чьи-то палатки и домики, десятый раз возвращались к одному и тому же огромному камню, а уж когда Лена обнаружила табличку с надписью «Донт паник!» стало совсем «весело».
Однако еще через десять минут мы всё-таки добрались до просторного шале, обозначавшего ресепшн. Оказалось, мы просто не доехали до лагеря каких-то двести метров, а поскольку территория кемпинга имеет очень внушительные размеры, то и заблудились в темноте.
- Ну а теперь начинаются сюрпризы! – пообещал Влад и растворился в ночи вместе с нашими мужчинами.
Зато вместо него откуда-то из мрака леса материализовался африканец внушительных размеров и сказал, что готов провести нас в наши номера.
- Мы do not go to their rooms without our men ни за что на свете! – решительно, тонким от напряжения и испуга голосом заявила Светлана на замечательной смеси русского и английского, и мы, хоть и были напуганы не меньше, просто покатились со смеху.
Правда, уже через полчаса мне самой стало не до веселья.
Пока мужчины пригоняли джипы, распаковывали багаж и быстро, почти на бегу, перекусывали немудрёной и остывшей снедью (повар сказал, что через час выключат электричество), Влад вознамерился самолично развести барышень по номерам. Первой «жертвой» стала я.
- Тебе понравится бунгало. Оно – прямо на берегу реки.
- Класс! – я почти вприпрыжку бежала за Владом.
Мы опять попетляли по лагерю и, наконец, оказались у шатких мостков, отделявших виднеющийся в сиренево-чернильной темноте домик, расположенный, действительно прямо на берегу.
- Оп-ля! – голосом циркового фокусника произнес Влад и дернул за какой-то шнурок.
Вспыхнул свет. Я остолбенела от восторга. НИКАКОГО домика не было. Была одна циновка, отделявшая от посторонних взглядов огромную кровать под антимоскитным пологом, палуба примерно метров на двенадцать и четыре столба, поддерживающие камышовую крышу. Где-то внизу шелестела река, поблескивая и переливаясь в свете большой белой луны.
- Ух ты! – завопила я и рванула к перилам.
- А ну стой! – так же заорал Влад и в последний момент ухватил меня за рукав куртки.
ПЕРИЛ, оказывается, ТОЖЕ НЕ БЫЛО!
Один неверный шаг-  и я полетела бы с четырёхметровой высоты прямо в виднеющиеся внизу камыши. А в камышах…  А в камышах мирно паслась парочка гиппопотамов, которая заслышав над собой движение, грозно и раскатисто рыкнула, хрюкнула и недовольно плюхнулась в воду.
Представляете, что было бы, сигани я на них с шаткой палубы? Бегемоты, хоть и являются вегетарианцами, очень опасны и воинственны. Есть бы они меня не стали, просто перекусили бы пополам, словно щепку, чтобы не посягала на чужую территорию.
- А еще там внизу крокодилы, - зачем-то добавил Влад.
- Мамочки…. – я почти зарыдала от пережитого испуга и мёртвой хваткой вцепилась в столб. – Я тут не буду ночевать! Я пойду в машину….
- Сейчас придёт Андрей, и ты успокоишься.
- НЕТ! Как можно спать, если прямо рядом с тобой ходят страшные звери? А если я ночью захочу в туалет и спросонок шагну не туда?
- Хорошо. Пошли назад, к ребятам.
- Нет! Я не хочу еще раз идти по этому мостику. Там может тоже какой-то крокодил сидеть.
- И что ты будешь делать?
- Буду стоять тут и плакать. Пускай Петрович приходит и привязывает меня к кровати…

Сейчас мне смешно об этом вспоминать, но в тот вечер я, действительно, расплакалась. В искренность моих слез не мог поверить ни муж, ни Людмила, пришедшая меня навестить. Путешествовать по миру восемнадцать лет, и испугаться какого-то лоджа?...
 Право слово, не знаю, что на меня тогда нашло. Возможно, во всем виноваты дурашливые стихи, которые мы декламировали в машине, пока кружили в темноте, по дороге к лоджу? «Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца»? Или Аксюшкины детские страшилки?
Я жалостливо посмотрела на Людмилу, а она расхохоталась.
- Знаешь, - сказала она, отсмеявшись, - У меня есть одна приятельница, которая просит никогда не выражаться при ней матом. «У меня слишком богатое воображение», - объясняет она. Вот и ты, Иннулька, имеешь слишком богатое воображение. Засыпай уже. Никто тебя не съест, и никуда ты не упадёшь!
Не могу сказать, что ночь была спокойной…