Баллада. На озере, прекрасном словно сон...

На озере, прекрасном словно сон,
Куда привёл меня мой жребий странный,
Где было ясно – день мой в ночь влюблён,
Нашёл я лодку в проседи туманной.

Я знал – что делать в тот великий день,
Не помня ни унынья, ни сомнений,
Забыв грехов навязчивую тень,
Я осознал: сейчас на час я гений.

Пронзило: эта лодка для меня.
И сел, и понесла она без вёсел.
Я знал, что лишь спокойствие храня,
Сумею позабыть всё то, что бросил…

Увидел  в сизой дымке островок,
И, не спеша понять, раскрыть всё это.
Я догадался: кончен путь тревог,
Несчастий бесприютного поэта.

И Солнце – всепрощающей звездой –
Ласкало светом озеро и сушу…
Но, чу: я слышу песню над водой,
Печальный голос, что пронзил мне душу!

То не был человеческий язык,
Но смысл красивой песни был мне ясен.
Певца не видел я в волшебный миг,
А голос был торжествен и прекрасен.

Уткнулась лодка в розовый песок,
И стала песня тише и печальней…
Там кто-то пел, что, вот, подходит срок
Проститься с жизнью, в край пуститься дальний…

Туда, откуда льётся звёзд поток,
Где места нет ни злу, ни тьме, ни боли,
Где ждёт премудрый, праведный Восток,
Где царство вечной сокровенной воли.

…И крикнул я: «таинственный певец,
Зачем поёшь о смерти так красиво?
Одно из романтических сердец
Тебе внимает, горестное диво.

Откройся мне, я тоже знал печаль,
И смерть сама в глазах моих бывала.
И я утратил то, чего мне жаль,
И зла, и боли встретил я немало».

Ответил голос: «сделай семь шагов,
И за кустом шиповника случится –
Поймёшь ты глубину простейших слов
Детей… блаженных… тех, кому лишь снится»…

Шагнув, узрел я чудо из чудес:
Прекрасный лебедь с грустными глазами,
Стрелой подбитый баловень Небес,
Чья кровь текла горячими ручьями

На тканый ветром саван из цветов –
Прекрасное, как суть всех сказок, ложе.
И видел: он уснуть навек готов.
Я замер чутко… скрёб мороз по коже.

А он запел опять, уж для меня,
На языке, понятном лишь поэтам.
И я молчал, почтение храня,
Но зная: вечно помнить мне об этом.

Напевом грустным он поведал мне,
Что в этот страшный час ему открыто
Всё то, что может быть – как в вещем сне,
Как астроному каждая орбита.

Он пел мне: «ты грешил, но и страдал,
И знаешь – бумерангом зло вернулось.
Да зря решил, что всюду опоздал.
Будь праведен. Весна твоя проснулась».

Он пел. Я ж, в изумлении своём,
На карусели головокруженья,
Родных вдруг вспомнил, милый отчий дом.
И сделал лебедь лёгкое движенье,

Повёл крылом, так словно приказал
Запомнить навсегда. И молвил свято:
«Да, без вины людей ты наказал,
Когда отдал поэзию за злато.

Но ты опять – тот храбрый мальчуган,
Как в детстве – добр. И верь мне: нет сомнений,
Навек оставил разум твой туман
Пороков липких, мрачных злых стремлений.

Так встань расплате праведно под плеть,
Да пей от чаши поиска до донца.
И вскоре ты, счастливцем, будешь петь.
Ведь сдастся ночь лучам победным Солнца».

Вернулся я домой совсем другим…