На смерть поэта

                «О всеблагие боги! Вас молю:
                Возьмите жизнь мою,
                Чтоб нрав мой слабый
                Мне вновь самоубийство не внушил»
                (Вильям Шекспир «Король Лир»)


I
Поэт хотел опохмелиться.
Был август. Утро. Мучил зной.
Но где купить «живой водицы»?
Ларьки закрыты. Выходной.

Печально звякают бутылки
Пустые в сетке у него.
Ни самогонки, ни горилки,
Ни водки… В общем, ничего.

Купил бы квас, тогда окрошки
Из колбасы и огурцов…
Увы. Ни кваса, ни картошки.
Эх, расстрелять бы, подлецов!

Закрыто всё: кафе, аптеки…
В стране хронический бардак.
Заботиться о человеке
Здесь не научаться никак.

Здесь даже деньги – лишь бумага.
Россию подкосил дефолт.
А он не знал. Не знал, бедняга.
Да что ж ему так не везет?

Какое тяжкое похмелье!
Какой невиданный пассаж!
Эх, провалиться б в подземелье.
А может это всё мираж?

II
Но нет, молва идет упрямо:
России – крышка! Ей не жить!
Телеведущие с экрана
Всё это могут подтвердить.

К такому страшному удару
Он не готов. Он сам не свой.
Он шествует по тротуару,
Поникнув гордой головой.

Да что же с этим делать будешь?
Да что же это за страна?
Почти одна шестая суши,
А толку нет в ней ни хрена!

Поэт всё медленней плетется,
Звенят бутылки всё грустней.
Эх, утопиться бы в колодце
Иль выпить яду поскорей.

III
Поэт в России – что за доля?
Что за напрасный адский труд?
Ведь их читают только в школе
И то, когда они помрут.

Поэта злобно лихорадит,
Ему не в радость свет совсем.
Зачем, скажите, бога ради,
Он сочинил мильон поэм?

Его стихов по магазинам
Никто не брал и не берет.
Его стихам, как ценным винам,
Не скоро выпадет черед.

Они тяжелою стопою
Лежат на полках, копят пыль…
Ах, лучше б, если из запоя
Он никогда не выходил!

Но нет, прошла пора забвенья –
Поэт, к несчастью, протрезвел.
Реальность бьет на пораженье,
Вцепился в глотку беспредел.

Он от волненья еле дышит.
Да, жизнь в России – не ликер!
У всех одна забота – выжить,
А лучше – съехать за бугор.

IV
Здесь никому теперь не сладко:
Ни коммерсантам, ни властям…
Всё от отсутствия порядка,
Неверья светлым головам.

Всё от желанья стать богаче
Пусть незаконно, но быстрей.
От неуменья жить иначе -
Без тирании и царей!

Пока одни душили бизнес,
Другие грабили бюджет.
И вот настал глубокий кризис.
Что делать? Где найти ответ?

Столпилась у пустой кормушки
Голодная и злая рать.
Ах, лишь бы не достали пушки!
Не стали б дела усложнять.

V
Ну как в стране такой трудится?
Ну как не стать тут алкашом?
Неужто только за границей
Жить научились хорошо?

Ну чем, скажите, мы богаты?
Есть тьма лесов, полей и рек.
Но разве здесь жить люди рады?
Здесь вольно дышит человек?

Россия, лучше бы такою
Тебя не видеть никогда!
Стоишь с протянутой рукою:
«Подай нам, Запад!». Срамота!

Всё это действует на нервы.
Прощай, Надежда и Покой!
Ты не последний и не первый
Поэт с трагической судьбой

В России. Впрочем, что мы взвыли?
«Велик, кто посетил сей мир
В его минуты роковые».
Тут позавидовал б Шекспир

И эпохальности сюжета,
И драматизму наших лиц.
Он смог бы расписать всё это
На сотни две своих страниц.

VI
Ну вот, опять о загранице,
Об иностранцах, вашу мать!
Ах, как же хочется напиться,
Забыться и улечься спать!

Стаканы. Водка. Голос сонный:
«Мне с будущим не по пути!
Я памятник нерукотворный
Не завершил. Свинцом в груди

Застыла боль. С судьбой дуэли,
Как видно, мне не по плечу.
Я лягу ночью на постели
И жизнь задую как свечу».

Да, водка явно не спасает,
Когда в душе все кверху дном.
Невольник чести умирает,
Не зная точно что потом…
                17 августа 1998 г. – 16 февраля 2010 г.