финал

конечно, они узнали ее, когда через какое-то время машина остановилась, и все вышли, чтобы размять затекшие ноги, вышел, вернее, был вынесен и Б, и вот тут они заметили то, чего не замечали раньше, взгляд их прояснился, они, А и Б, узнали любимое лицо и, что важнее, знакомую фигуру, о Беллатрис, мысленно воскликнул каждый из них, но вслух не было сказано ничего, они будто лишились дара речи, так всегда бывает, когда неожиданно получаешь то, на что уже почти не рассчитывал, достигаешь того, что мерещилось где-то вдалеке, Беллатрис тоже узнала их, как описать ее радость, счастливая случайность – встретить в австралийской пустыне знакомых, коллег, можно сказать, друзей, и вот они уже обнимаются, расспросам и рассказам нет конца, а солнце тем временем немилосердно печет, и нужно продолжать путь, чтобы «шевроле» Беллатрис не постигла судьба «ниссана», взорвавшегося несколькими днями ранее, итак, они возвращаются в машину и продолжают путь, не совсем ясно, почему движение должно уберечь машину от перегрева, это не ясно ни прекрасной водительнице, ни ее пассажирам, не ясно это и мне, хотя именно я, кто же другой, привел такое основание для продолжения поездки, мне, видимо, очень хотелось побыстрее покончить с узнаванием и продвинуться к окончанию истории, которая, буду откровенен, начинает мне надоедать, так или иначе, они снова в пути, и тела их сжигает желание, мотор охлаждается водой, но чем они могут охладить свои тела, воспаленные, жаждущие, то единение, к которому они так долго стремились, на расстоянии вытянутой руки, и они уговаривают Беллатрис остановить машину, чтобы завершить начатое, осуществить задуманное, что и происходит, то ли в салоне, то ли в тени скалы, явившейся ниоткуда, А и Б так часто представляли себе этот финальный акт, так много говорили о нем, что им не составило труда быстро найти удобное расположение, и вот уже шумят подземные реки, грохочут водопады, взметаются пески, вспыхивают миллионы новых звезд, и все тела вселенной сливаются в блаженном единстве, в котором они, с метафизической точки зрения, пребывали и раньше, но теперь они едины и феноменологически, и это единое тело издает счастливый, торжествующий крик.