Пленник

В клетке и жадно вдыхаю воздух и едкую пыль, облепившую щёки.
Кровь на запястьях. Ключник с небрежной ухмылкой захлопнул засовы.
Я ли так радостно жил? Мне ли живому пропасть в небытии и забвении?
Ужас ответов. Сердце стучит словно лошадь в галопе копытом.
Жар и зловоние. Тридцать четыре минуты назад унесли бедолагу.
Видимо сердце. Страшно и холодно, руки как лёд на краю Заполярья.
Пламя надежды гаснет так, словно свеча наполняется тающим воском.
Стены в отметках. Тот, кто здесь жил до меня мне представился Троем.
Жалкий безумец. Тысяча Триста Четырнадцать дней он провёл в одиночке.
Лучше бы умер. Так он твердил себе под нос с тех пор как приехал.
Сложно представить как в жалкой башке умещается столько проклятий.
Ночь наступает. Скоро мне слушать их снова и снова, и снова, и снова.
Сон не для смертных. Звезды рукою подать за окном и бессовестно дразнят.
Чертовы точки. Да, понимаю того, кто орет во всю глотку проклятия.
Снова светает. Боль и отчаяние - Здравствуй же новое утро!
Снова работа. Камни в обед словно пламя из жерла вулкана -
Убил бы за воду. Тот кто упал и не встанет за десять секунд объявляется мёртвым.
Встанет и мёртвый. Хлыст засвистит и с отчаянным треском становится болью.
Грифы на ветках. Вечером тот, кто остался лежать для них станет обедом.
Мы здесь навечно. Именно эта тяжелая мысль мне приходит всё чаще.
Снова проклятия. Трой не сдаётся и эта бессонная ночь для него станет крайней.
Спал как младенец. Троя уносят огромные хмурые лбы без намека на жалость.
Селят другого. Этот чернее угля, худощав, но не выглядит слабым.
Вроде бы тихий. Ночью лишь плачет, шептает и тихо зовёт Анжелику.
Видимо тщетно. Я начинаю царапать на стенах отметины, дни своего заключения.
Пальцы немеют. Сто двадцать три и четыре с десятком за пояс, отбросив секунды.
Их не считаю. Ночью вдруг шум и волнение, лбы ожесточенно спорят.
Это солдаты. Лучик надежды во мне разгорается с новою силой.
Утро настало. Ими кишит горизонт и знамена сияют, словно мираж в Атакаме.
Битва в разгаре. Я удавил негодяя с небрежной ухмылкой своими руками.
Снова свободен. Кровь разгоняет по телу вино и глаза снова видят просторы.
Вот оно счастье!