За твоей спиной

                1.
Привыкший кормить пугливых садовых синиц с руки,
Июль напевает ласковое, завесив окно дождями,
И люди, из-за которых мы пишем свои стихи,
Становятся нам возлюбленными и никогда - мужьями.

Они проникают в сердце, но с ними не свить гнезда
И жизнь не прожить безоблачную, как в этом всегда клянутся
Стихи - им ведь нужно, чтобы их вечно вела звезда,
Прекрасная и сияющая, не давшая прикоснуться.

                2.
Голос птицы незримой, разбившись о волны, затих
Или слился с их шёпотом, скомканный пальцами дня.
Капитан золотого кораблика, нет на твоих
Удивительных картах страны, приютившей меня,
И не стоило б ждать возвращения: тот, у кого
Их по маковку, может свободно одну потерять,
Проглядеть островок, за туманным морским рукавом
Распустивший деревья, как ярко-зелёную прядь

Непослушных волос по веснушчатой тёплой спине -
Напряжённой, как будто собрался спускаться бегом.
Этот маленький остров ты издали видел во сне,
Но когда просыпался, то больше не верил в него
И старался забыть, закрывая неровный проём
Застывающей памяти. Я бы окликнула, но
Ты не знаешь меня - это значит, что в мире твоём
Я и не существую. Попавший в слепое пятно

Может стать ощутимым для глаза чьего-то, когда
Превратится в соринку, заставит испытывать боль.
Оливиновый остров когда-нибудь смоет вода,
Чтобы картам твоим соответствовать, сдвинется вдоль
Горизонта, шепча: "Дай легонько к виску прикоснусь
За других, за невстреченных им, но замеченных мной."
И тогда я тебе удивительно ярко приснюсь,
Как не снилась ни разу, живя у тебя за спиной.

                3.
Слова в городах из камня как будто глуше
Звучат: там любой прохожий для них - помеха.
Я всё понимаю, но сердце не хочет слушать
Того, что в его глубине не рождает эха.

И в мире огромном, скрывавшем в потёках лака
Прошедшего времени то, как богат на небыль,
Уже не находится места, где можно плакать,
Прижавшись руками к земле, а спиною - к небу.