Черные птицы

Пасмурное, раннее утро, прихожу в себя после длинного снотворного процесса.
Вялый как лист подорожника, переживший на себе десятки отпечатков прохожих.
Ветер задувает сквозь щели рамы, высовываю пол корпуса и голову из открытого окна.
В помятой, мокрой одежде, хаотически причесан, на вид неуклюжий и неухоженный.
Прохладный душ, закончился шампунь, по воде ограничение на тридцать литров.
Собираю кусочки мыла для душа и другие средства в одну пенную палитру.
За соседней стенкой слышно спортивные новости, свист хоккейного арбитра.
Вытираюсь, откидываю полотенце на кровать, осматриваю комнату по периметру.

Со стороны помещение выглядит скромно, в некоторых моментах даже минималистично.
В прошлом году пришлось выбросить много ненужных, накопившихся вещей.
Несмотря на пасмурность и унылость дня, я сегодня по настроению довольно оптимистичный.
Пятница на календаре, можно вечером прогуляться или просто навестить друзей.
Планы на день все же не решаюсь составлять, выгорят как краска на правом ботинке.
Отправляюсь пешком на работу, отработаю еще один восьмичасовой трудодень.
Потом домой, поспать часа два, проснуться от звона запрограммированного будильника.
Окутанный одеялом с подушкой, ворочаюсь, как будто я корабль и иду на крен.

Звонок телефонный, вздыхаю с тяжестью, беру трубку, принимаю входящий вызов.
«Ты где, товарищ?...  Мы тебя уже заждались в баре, заняли столик, в общем приходи»
Тяжелые, сильные руки лени обхватывают тело и вручают полный чемодан капризов.
Сознание оказывается в округлой мозговой коробке, с двух сторон находясь взаперти.
Отбрасываю оковы, поднимаю якоря, обуваю кеды, натягиваю футболку на голое тело.
В кошельке несколько червонцев, мелочи немного, чья-то женская заколка.
Выхожу во двор, черная кошка перешла дорогу, вскарабкалась на ветку дубового дерева.
Беззаботное животное, свободное в передвижении и не нуждающееся в наших законах.

День по-прежнему все такой же пасмурный, тучи не покидают темную, небесную текстуру.
Захватил с собой зонт в надежде, что в дождь смогу укрыться под плотным куполом.
Черные птицы, на черных проводах, выглядят растрепанными, перекрашенными дымом труб.
Наблюдают за городом, моим передвижением, падают мелкие капли, град, раскаты грома.
Крылатые мстители слетают с насеста, с размахом крыльев исчезают, сгорают и угасают.
Я бреду по узким тротуарам, дождь усиливается, наполняясь стихийной агрессией
Раскрываю свой зонт, спицы трещат и рвутся ветром, мой купол уже не спасет.
Небесное полотно надолго погрязло в дождливой и мрачной депрессии.

На место встречи прихожу как на судебный процесс, мокрый и несобранный.
Птицы вновь появляются, караулят с крыш вход, захожу в заведение, вытираю обувь.
Мелкие лужи превращаются в полноценный поток грязной воды морской.
Черная биомасса с крыльями, предвестники смерти, ждут, когда преступник потеряет голову.
Усаживаюсь за уютный столик к друзьям, жмем друг другу руки, играю улыбкой.
Заводится беседа, но я почти не слушаю и ничего не говорю, листаю красочное меню.
Представляю себя на месте преступника-смертника, что совершил серьезную ошибку.
И в моем смертном приговоре место судьи занимает ни кто иной, как сам Альбер Камю.