Белы медведи. Сказка 2

   Белых медведей у нас особливо уважают. Полярники. Службу знают. Флаг Расейский держут на оси земли-матушки нашей, крутят енту ось, день с ночью меняют,  расписанье на погоду составляют, метели вениками метут, тучи в тазу лапами взбивают, через соковыжималку прогоняют и дождями проливают. Лето на сковородке блинами пекут. Циклоны у их на почте работают почтальонами, погоду по миру доставляют.
   А ишшо помогают нашим рыбакам рыбу ловить. Один раз свистнут, треска прям в сети запрокидыватся. Два раза – палтус. А уж сёмушку три раза надо высвистывать. Друга-то рыба на любой свист идёт, не гордится. Её в нашем Белом море кишмя-кишит.
Медведи хоть ни разу не жалились, что, мол, климат суровый, но в отпуск иногда выбираются. Раньше ихние-то прадеды-медведя на льдинах плавали. А нонешние все в своих корытах. Они хоша и медведи, но толк в корытах понимают, яхтами называют. А уж как яхтно корыто причалит к берегу, девки с мёдом к ним бегут, встречают. Белы-то медведи отменны гусляры да гармонисты, певуны, плясуны, чисто артисты. А девки наши запевахи. Дык, и парни все в рубахах, между девок так и ходют, так и ходют. Толь танец толи песнь длиннюшшу заводют.
   Да ишо костёр запалят, ну, тут уж гулянье во всю силу, хороводы водят. Быват, медведи народ на прогулку по матушке Северной-Двине поташшут на своих яхтно корытах. У кажной пристани крабопожатьем уваженье своё кажут, поклоны да гостинцы раздают. Дома деревенски всей гурьбой на берег бегут, трубами гудят, в заслонки кочергой стучат.
Прослыхали в Москве про тако веселье, диву дались. Быть не могёт! Вся попса здеся в стрингах белыми нитками пришита, гвоздями за пирсинг приколочена. Приехали поглядеть. Перья распустили, как павлины на аменины. А тут на тебе: картинка жива не намалёванна. Поснимали, утками покрякали, лягушками поквакали и уехали. Потом сорока прилетела из самого культ мин стерства. Депешу на хвосте принесла: срочно выехать на евровидение. Белы медведи враз дали ей отказ, мол, мы к сурьёзной работе привыкшие, а ента еврозамануха не про нас. Потому как песнями-то по ушам мы им могем навалять, токмо славы нам не нать. Улетела сорока кислая, морсом клюквенным напоённая, к обеду не приглашённая.
   А в Москву белы медведи всё ж таки ездили на санях с треской да под парусом-доской. По путям стальным да на диво остальным. Цельной бригадой. Нарубили они алмазов ледниковых кусишши, загрузили в вагон и отправили поперёд себя на чиновьи забавы, чтоб, значить, ентот вагон катился, а чиновья стая в догонялки с им играла. Чиновники с собой жён да детей в карманы попрятали, чемоданы, сумки на уши повесили. Знамо дело, чтоб алмазов больше хапнуть, утробу насытить. А как они его догонят, вагон ентот, он же на ракете сидит, бока свои почёсыват! Вагон-то медведи запушшают с воспитательных путей. Набегаются таки чинуши, мозги просквозят, мозолями обуются. Узнают, как по ихним кабинетам народ бегат, обратно другими людями возвернутся. А пока пушшай бегают!
   Зато медведям в столице никто не помеха. На Красной плошшади они гусли к космосу проводами подвязали, микрофоны в облака понавтюхали, шарфами блестяшшими из рыбьёй чешуи опоясались и играли, пели, плясали. Люду было не мыслимо множество посмотреть на народны северны художества. Депутаты силились, как путёвы, в подтанцовку пробиться. А кака из них подтанцовка, они для балаболу годны. Дак они закон побежали вымарывать, чтоб на подтанцовку их с мигалками пушшали. Покуда в трёх чтениях обтрёпывали да обсасывали, концерт прошёл.
   СМИ-кал-ки сказывали, что еврозамануха от завидухи слюной обпилась до самой алкогольной горячки. Потом было тайно голосованье. Нам-то ихных тайн, как от холодной печки – шанег не видать.
   А белы медведи на зимовку возвернулись. Вахта.
Думашь, вру? Такой в сказке склад, что верней не быват!