Июль

                « Платон мне друг, но он в другой палате.»
                ( "Мысли транзитом".      Максим         Сабайтис.)

*
Небритое небо косматой щекой
Упало на двор, в потемневшую лужу,
Накрыло собою приемный покой,
Захлопнуло дверь и не выйти наружу!

Удушливый воздух вползает в окно,
Разбухнув, колышется мгла коридора,
И плесень видений сырым волокном
Опутала стены:
В тот день термидора,
В девятый, пропаренный, потный, чумной,
Вот так же прижали меня у портьеры.
Грозился кинжалом Тальен – Боже мой!
Как тяжко, как страшно мне быть Робеспьером!

Делились ухмылкой Баррас и Фуше,
Когда уводили меня под конвоем,
Хрустели хрящи побелевших ушей,
И скулы сводило – сейчас я завою!

Забьюсь, замычу – отлетевший парик
Еще сохраняет неровность затылка,
Раздроблена челюсть, и выстрела крик
Придавлен, придушен тюремной подстилкой –
Не смог! Не сумел, обреченный еще
На горстку обсосанных,  липких мгновений,
А серая боль, прицепившись клещом,
Плела паутину ночных откровений;

Отец Гийотен! Твоя юная дочь
Сегодня привычно безмолвна, бесстрастна.
Размытая утром, последняя ночь
Пытается спрятаться в тень, но напрасно –
Проворная сталь, оборвавшись с высот,
Умело покажет вам горло на срезе,
И червь любопытства к нему подползет,
Раздвинет зевак, растолкает, пролезет!

Качнется толпа, и вопьется каблук
В босую ступню старика-оборванца,
Осклизлая брань, перекрыв ультразвук,
Коснется ушей малыша-корсиканца –
Сосед по палате. Он вздрогнул во сне,
Наморщился лоб, и задвигалась челка.

Прижавшись к решетке, лежит на окне
Его знаменитая треуголка.