Большие деревья

  Сбылась мечта многих лет. Я стою среди секвой!
  Путь к секвойям был долог и заковырист. В пятом классе в учебнике по ботанике я подолгу засматривался на картинку "Самые высокие деревья в мире". Слева для наглядности было изображено какое-то советское высотное здание, а дальше нарисованы деревья. Первым шел эвкалипт, превышая горизонтальную черту, над которой было написано "120 метров". Дальше, чуть уступая по высоте, следовала секвойя, за ней еще какое-то дерево, но ниже уже более чем вполовину, а замыкали ряд привычные дуб и сосна... что-то в этом роде. Если представить, что деревья - это люди, то замыкающие картинку справа едва доходили первым двум гигантам до колена. Естественно, мне захотелось немедленно отправиться в путь и увидеть великие деревья своими глазами.
  Детские мечты иррациональны как драгоценные камни, и именно поэтому обладают истинной ценностью. Желания взрослого, даже несбыточные, всегда привязаны к реальности: тачка покруче, место собственного начальника, миллион в лотерею. Ребенок опирается на бесконечность; его мечты оттуда выходят и там же теряются. Если в зрелую голову приходит нечто малодостижимое и выдающееся, это всего лишь атавистический отголос навсегда ушедших лет - редкая и несчастная способность тех, кого мы называем творческими личностями. На пути осуществления желаний детства слишком много препятствий, чтобы относится к ним серьезно. А во времена моего школьного детства советские люди вообще посещали далекие страны дозированно - раз в месяц, по часу, в телевизионном "Клубе кинопутешествий" и без права выбора маршрута.
  И вот я среди секвой. Прошло немало лет. Но это как раз понятно. За это время научное сообщество изменило свои научные воззрения: оно за что-то дисквалифилифицировало эвкалипты и отдало пальму первенства секвойям. Поэтому я не в Австралии, а здесь, в Калифорнии. Но очевидный факт все равно непостижим: я стою среди самых больших деревьев в мире. Необъятные красные стволы уходят ввысь, первые ветви начинаются там, где давно заканчивается любое знакомое мне дерево, а верхушки крон неразличимы для глаза, когда стоишь близко. Стейнбек писал:"Дать хорошую зарисовку или фотографию секвой еще никому не удавалось. Чувства, которые они рождают в вас, трудно передать другому." Великий мастер прав: все именно так. Но почему же они рождают еще и чувства недосказанности, неудовлетворенности? А дело в количестве и пропорциях. Всего слишком много, и все слишком огромное. Здесь все растущее подвержено гигантомании. По виду обычная сосна с ровной как панцирь черепахи корой легко превышает в диаметре ствола три метра. Высоту деревьев трудно оценить даже в отношении друг к другу: близко к стволам их верхушки не видны, а на отдалении, где возможно увидеть верх деревьев, все равно неясна их абсолютная высота, потому что все растет на неровных горных склонах.
  Постепенно начинаешь чувствовать себя обманутым. Гулливер выглядел великаном среди лилипутов, а в привычном английском обществе смотрелся вполне обыденно. Рядом с человеком ростом в два ноль пять вы ощутите трепет восторга, но представьте его выходящим в составе баскетбольной команды. И у меня родилось предложение. Простое и естественное как родниковая вода. Поэтому прошу считать данное эссе открытым письмом в столичную мэрию. Я предлагаю посадить секвойи непосредственно на московских улицах (семена я готов добыть). И не густо, а отдельными особями. Скоростью роста секвойя в пять-шесть раз превосходит быстрорастущую березу. Лет через тридцать гордые кроны взметнутся над двенадцатиэтажными домами. После этого останется подождать две тысячи девятьсот семьдесят лет, и красностволые гиганты развернутся на столичных просторах во всей своей мощи. Только представьте: вы идете по знакомой вам с детства улице, и вдруг перед вами возникает дерево, уносящее свои ветви к облакам, а рядом с его стволом упитанный мужчина средних лет похож на спичку, которую он держит перед своим пузом! Представьте: в ясный день вы, переезжая Лужники, спускаетесь по метромосту на автомобиле. Вся Москва открывается перед вами как на ладони. И впереди, чуть справа, за золотом куполов Храма, уже в далью синеющей дымке, рядом со сталинской высоткой на Кательнической набережной растет невероятное дерево, уступая по высоте разве что шпилю здания. Каково? Впечатляет? Кстати, высотку можно и снести, чтобы не портила панораму. Три-четыре секвойи я бы обязательно посадил в Кремле, а одну - непосредственно напротив Колокольни Ивана Великого (колокольню лично я бы не сносил, а там уж на усмотрение москвичей). Вообще, простор для фантазии здесь огромный. И что обязательно: я бы на манер американской традиции давал секвойям имена наших выдающихся соотечественников - достойнейших людей, на земле которых и рядом с которыми эти деревья будут иметь честь произростать. Секвойя Михаил Прохоров! Секвойя Анатолий Чубайс! Секвойи Владимир Соловьев, Валерия Новодворская, Игорь Шувалов, дед Хасан!.. Да мало ли. Тут фантазия никоим образом сдерживаться не должна, тем более - выдающихся граждан у нас, горстями ешь. Полагаю, необходимо будет создать специальную комиссию и с определенной периодичностью (раз в квартал, например) она будет поставлять новые кандидатуры. Когда взрослые секвойи закончаться, можно присваивать имена огороженным земельным участкам, где предполагается их посадка. Когда же неизбежно (ввиду огромного дефицита столичной земли) закончаться участки, можно будет присваивать имена деятелей рассаде или даже непророщенным семенам. Последнее просто очень практично. Я, например, настаиваю, чтобы члены действующего правительства по должности ниже первого вице-премьера увековечивались только семенами, которые, правда, тут же высаживались в соответствующие горшочки, - тогда ответственные деятели в своих деяниях смогут расти наперегонки с их тезками. Напротив, настоящим деятелям культуры, то есть ведущим телевизионных ток-шоу и исполнителям шансона, предлагаю выделять секвойи не ниже сорокаметровой высоты. Этим будет подчеркнута духовность нашей нации.
  И Москва может быть первой, но не единственной в данном начинании. Со временем мы можем засадить секвойями вечнозелеными улицы всех городов нашей необъятной страны, - ну, хотя бы ее европейской части.
 Дорогие друзья! Если вам понравилось предлагаемое начинание, прошу не оставаться равнодушными.