Я сын девятой, трудной пятилетки

поэтика длиннющих предложений
разгадана: на железнодорожной
стезе моих отъездов, возвращений
Поэма вновь становится возможной.

строкой на пару тысяч километров
корявый быт прирельсовых избушек,
кирпичный разнобой кварталов серых –
стучит плацкартом меж цистерн, теплушек…

и мне хватает одного пакета чая,
познать чтоб диалектику Эпохи:
социализм – когда от края и до края
равнее жизнь… но бездорожья вздохи,

но луж позор средь крепких чернозёмов
невспаханных полей и буреломов
берёзовых, мозаику балконов
по-горемычному уныло застеклённых

забитых хламом личных накопительств –
не разгребёт никто из тех правительств,
что олигархий сводом представительств
давно уж стали, в плотный круг бандитский.

но круг прорезан их – сквозным движеньем
по рельсам наших первых пятилеток,
но стены говорят (и с выраженьем!) -
годов постройки глас, кирпичных деток

того народа, что умел советским
бывать в течение почти что века,
и тянут свет пятидесятых ЛЭПы,
снабжать чтоб нулевые Интернета…

я сын девятой, трудной пятилетки,
я как БЕЛАЗ, хоть с виду невелик,
и, словно кузов, у народа сонны веки
смогу поднять, дать улицам язык!

май-июнь 2013, Томск-Москва