Всё то, что исчезло бы в сладкой дремоте

Всё то, что исчезло бы в сладкой дремоте,
я смог записать темной ночью в блокноте.

Летучие фракции зыбкого знанья
остались доступными для пониманья.

Прозрачные лавы, прозрачные глыбы,
прозрачные хляби и ряби ушли бы.

Но мы избежали такой недоимки
в процессе поимки, вот точные снимки.

(2003)

* * *
1. Нам, у которых слёзы наворачиваются на глаза от постоянных разлук;
нам, удручённым своими постоянными большими и малыми грехопадениями,
бесконечно Сострадательный и неизменно Оптимистичный, в минуту душевной
тяготы, как детям малым, дает лёгкий шлепок с одним-единственным наставлением:
"Давай уже... Вперёд!", – в отпущение грехов, с новой надеждой и новой радостью
на трудном, но тщательно оберегаемом Пути...

2. Тесно мне с хасидами. Днепр-Днепро-Днеприло-батюшка – с тобой хорошо.
Ветер-ветр-ветрило, брат мой младшенький – он ведь никогда не обманывает!

3. Давно замечено, что слова "не бойся!" не работают. Нужно сказать "смелее!"
или что-то в этом роде, но высказывание должно быть УТВЕРДИТЕЛЬНЫМ.
До подсознания – В ГУЛКОЙ ПЕЩЕРЕ УМА – доходит только ЭХО высказываний.
Поэтому вместо "не бойся" оно услышит лишь затихающее "бойся, бойся, бойся..."

Я спросил, не обедним ли мы нашу речь, исключив из неё отрицательные
высказывания? Мне ответили, что всё зависит от того, к какому результату
мы стремимся. Чтобы ободрить – нужно ободрять, утверждая.
"Я тебя люблю" звучит гораздо убедительнее, чем "я тебя не ненавижу".

4. Я понял, Патриция Каас – это Патриция Кац. А районный центр КИцмань
рядом с Черновцами – это искаженное "КАцман".

<2008>