Анненский мост

Напротив входа в красном углу:
божница с иконами,
тёмными ликами древних святых;
свёрток какой-то; лампадка.
В другом углу метла висела.
На наш немой вопрос ответила:
«чтоб нужда нищету выметала».

За загнеткой, пригнувшись,
нужда стояла,
а из каждой щелки нищета,
прищурясь, смотрела.

На пересечении старинных путей:
водного – река Ковжа ;
сухопутного – Архангельский тракт,
три деревни сграбастав в кучу
Антипино, Пантино, Устино
возвысился Анненский мост.

Всё гадал и гадал, ответ искал,
на вопрос, почему же Анненский мост,
а моста в нём никакого не видно?
А бабуля, что нас приютила:
«Ошиблись, наверно,
лучше б было назвать
из костей мостовая.
Сколько здесь люду погибло».


Угостили её колбасой, отрезав
кусочек она долго его смаковала,
а другим, в тряпицу завернув,
угостить соседей обещала.
А в домишке из бревён замшелых
из щели каждой и из углов
нищета ликовала.

Картошка, хлеб, квас и лук…
Боже, как всего этого в жизни
всегда не хватало.
Не хватало: души, добра;
готовности помочь; дать кров
чужим совершенно людям;
поделиться тем, что есть,
ничего не требуя взамен.

Одёрнуть привычно фартук,
её ровесник, и не стыдиться:
постиранной, вышитой, глаженой,
аккуратно заштопанной,
латано-перелатаной –
этой своей нищеты.

Худенькая, словно высушенная,
с узловатыми пальцами рук –
а осанка и поступь какая!
- «На всём белом свете одна я:
на троих похоронка пришла -
на мужа, брата и отца моего;
правда, есть сын у меня,
да вот врозь – вместе быть не судьба.
Инвалид он войны.
Будь она проклята!
Без рук и без ног в интернате
на острове, не так уж и далеко.
Вот езжу туда, правда, не часто -
не на что. Вяжу. Как сколочу
состояние, сразу лечу.
 Лет мне много и в памяти я,
и живу потому, что с ребёнком моим
задача не решена, он, как овощ
на грядке, – без ухода засохнет.
А умру в тот же миг, когда
земля его гроб чуть покроет.
В прочем, поторопилась,
кто ж его больше помянет,
как ни я.
Вот душа отделится от тела,
тогда можно и мне,
чтоб моя душа
его душу догнать успела».

Раннее утро.
- «Утром надо поесть,
каким выдастся день не известно».
Чуть позже, - «Господь вас храни.
Спасибо, душа хоть чуть-чуть
распрямилась».
Перед поворотом остановились,
рукой помахали.
Она неподвижно стояла,
как будто сыновей своих
на фронт провожала.
В памяти нашей осталась
как памятник  женщине
нашей, из глубинки
российской.