Ушёл пейсах...

Прошли как небыли проклятые каноны,
И вновь рассветы заставляют поглядеть на горизонт
Пусты витрины, уши неумыты в макаронах,
И сделал воздух чище грозовой озон.

От сонных бурь уставшие Эфиры,
Напыщат непонятным Духом обезьяну,
И вновь, шепча друг другу, пьют свои приделы, как вампиры, -
И на обочинах резонно вторит шёпот пьяный.

И миллион юродивых под звуки колоколен
Внимают откровенью, Бога слыша голоса
Но неужели я и ими болен?
Ответь, где начиналась Истина в тебе, Иса?

Из-за тебя её слога звучат во мне как мой позор, -
Стяжая к печени сердечный черный бред,
Крадущий умиляясь страстно у себя монеты вор,
Курсором режу слов давно остывших след.

Куда их поведут на этот раз владыки?
Насколь далёки неисповедимы путы от могилы?
Страшусь я постоянно возгласов великих
И ими заражённые сердца давно постылы...

Ведь толпища детьми назвавшись Божьими Его когда-нибудь поднимут паруса,
Прельстившись честью перед выдуманным врАгом
И много ль правды в том, пророк Иса,
Что сдохнут все на реях, словно на крестах, укрыв тела пиратским флагом?

А в тихом омуте, смеясь, купались черти,
Что надо этим пилигримам громких луж?
Им мелкая вода страшнее всякой смерти,
Лишь глубина послушно скроет безобразье мерзких туш.