Я и Лермонтов в загробном мире

Кладбище   не   место   для   улыбки,
Только   я,  с  улыбкою  приму,
Если  мне   в  могилу  по  ошибке,
Поместят   красавицу   в   гробу.

Отодвинусь,   уступая  место,
Где   земля   лежит  как  пух  легка.
 -  Как  прекрасна  ты,  в  гробу,  невеста!
 -  И   вы,   тоже, - вымолвит    она.

Мы  смеяться  будем  так,  что  слезы,
Выступят   из   впадины   глазниц,
И   червей   прожорливые  орды,
Скатятся,  насытившись  с  ресниц.

Ну,  а  где-то,  вновь  на  белом  свете,
Где  всё  ясно,  чисто  и  светло.
Будет  так  же    солнце   на  рассвете,
Лучезарно   освещать    окно.

Будет  так  же   всё   вокруг,  как   прежде,
На   земле,  на  небе,  под   землёй.
Клоуны   и  звери   на   манеже,
Женщина   с   протянутой    рукой.

Тройка,    запряжённая   в   повозку,
Эх,  ты!   Сердце    дёрнется   в  груди.
Домик   Лермонтова  в  Пятигорске,
Томик    мой   в   издательской  глуши.

Вновь,   в   селе  известном,   под   Рязанью,
Под  гармонь    есенинская     грусть.
Накрест     заколоченные    ставни,
Радугой   расписанная    Русь.

И,    назад,   по   замкнутому   кругу,
Прикрывая   чёрной   шляпой   лоб,
Улыбаясь,  мне   протянет   руку,
Александр   Александрович   Блок.

И  воспримется   уже   иначе,
« Улица,   аптека   и  фонарь »
Старые   писательские   дачи,
Новая      писательская    даль.

Будет   всё   опять   как   прежде,
И   в    назначенный    судьбою   миг,
Как   посмертный   орден   на   одежде,
Моё   имя   на   обложках   книг.

Тень,    в   пыли    библиотечных     полок,
Тронь   её,   развеется   как   дым.
Будет    генетический   потомок,
Местом   пребыванием   моим. 

Будет  то,   о  чём   вовек   не  снилось,
Женщине    с  протянутой    рукой.
Боже   мой,  как  всё    переменилось,
На   земле,  на   небе,  под  землей…

Я и   Лермонтов,  в  загробном  мире,
чувствуешь,  какой   беру  размах?
В  тесной  однокомнатной  могиле,
Смех  печальный  и  весёлый  плач.

Ну,  а  рядом,   та,  что   по  ошибке,
Оказалась    на  моём    плече,
Без   всего  и,  даже,   без   прописки
На   жилплощадь,  на    кладбищенском     холме.

Развенчаю  я  молву   людскую
О   предназначении      живых.
Грудь   подставив,  под  росу  хмельную,
Выпью   за   могильщиков   своих.