ЗвонЯт колокола

Звонят к заутрене. Привычно и светло.
И ни одна душа не скажет: «ЗвОнят».
И тают дымкой ненависть и зло:
Под колокол усопшего хоронят.

Простят ему, что вынесла молва,
И грех, свершённый вольно иль невольно,
И купола гортанные слова
Вслед зазвенят – легко и колокольно.

Венчанье радостно – звонЯт колокола,
Обвенчанные шествуют из храма,
И донкий звон повсюду разнесла
Колоколов божественная гамма.

Рожденье ли в восторге вострубят
Семь ангелов в серебряные трубы –
Бей, колокол! Тревога – грянь, набат!
И убоятся звона душегубы.

Не оттого ль бубонная чума
Русь обошла, что в звуке этом ленном
Людская хворость сгинула сама,
Как чахнет гниль в прибое свежепенном?

Но минул век – и нет колоколов.
Нет, есть они, да уж не те, что были.
И орды безобразно-сорных слов
Над памятью взвились клубами пыли.

И всё же сердце бережно хранит
Звон – тяжко-нежный, голкий и глубинный.
Не звОнит колокол, а колокол – звонИт!
Пусть звОнит мир, но длится звон старинный.

И в звуке том я слышу голос твой,
Что громче бурь и завываний волчьих,
Разбитый колокол, призывник вечевой!
Во мне звенит твой вещий колокольчик*.
_________
*Согласно легенде вечевой колокол, "вечник", после уничтожения Господина Великого Новгорода Иваном Третьим не был отвезён в Москву, как гласит официальная версия,  «в плен московский на позорище» не пошел. Вырвавшись из рук насильников и добравшись до пределов Новгородской земли, он выбрал горку покруче, покатился под неё и, ударившись о камни, разбился вдребезги, крикнув, умирая: “Воля!” А кому-то послышалось, что он кричал: “Валда!” Валдою, Валдайской возвышенностью (Валдаем), с тех пор и стали звать те взгорки. А осколки "вечника" превратились в маленькие колокольчики.
(11 июня 2013 г.)