Пророки, человеки Божьи

Библейские сюжеты. Пророки, человеки Божьи. Илия и Елисей. Пророчество Исаии.

***
ПРОРОКИ, ЧЕЛОВЕКИ  БОЖЬИ.

      «И взял Ахия новую одежду, которая была на нем, и разодрал ее на двенадцать частей,
      И сказал Иеровоаму: возьми себе десять частей…
      А одно колено останется за ним [Соломоном] ради раба Моего Давида…
      За то, что они оставили Меня, и стали поклоняться Астарте… Хамосу… Милхому…»
Ветхий завет. Третья книга Царств. Глава 11.

      «И вот, человек Божий… И произнес… И жертвенник распался… Царь простер руку свою от жертвенника, говоря: возьмите его. И одеревенела рука его.»
Третья книга Царств. Глава 13.

      «Так говорит Господь, Бог Израилев: Я возвысил тебя… ты сделал себе иных богов и истуканов… Меня же отбросил назад;
      За это Я… истреблю… и вымету дом Иеровоамов, как выметают сор, дочиста.»
Третья книга Царств. Глава 14.

      «И было слово Господне к Иую… о Ваасе: … Я … сделал тебя вождем народа Моего Израиля, ты же пошел путем Иеровоама, и ввел в грех народ… Вот я отвергну дом Ваасы и потомков его, и сделаю с домом твоим то же, что с домом Иеровоама…»
Третья книга Царств. Глава 16.

      «Ахав, сын Амврия, воцарился…
      И делал Ахав, сын Амврия, неугодное перед очами Господа более всех, бывших прежде него.
      Он взял себе жену Иезавель, дочь… царя Сидонского, и стал служить Ваалу и поклоняться ему.»
Третья книга Царств. Глава 22.

      «Иезавель же… глядела в окно… И выбросили ее… И пошли хоронить ее, и не нашли от нее ничего, кроме черепа, и ног, и кистей рук…
      Таково было слово Господа, которое он изрек чрез раба Своего Илию Фесвитянина, сказав: на поле Изреельском съедят псы тело Иезавели.»
Четвертая книга Царств. Глава 9.

      
      Сильны и могучи владыки земли,
Иные у ног их песчинки, не боле.
Чего бы содеять они не могли,
Ведь судьбы народов решать им по воле.
      Но пыльной дорогой вдали от дворцов
Влачатся с котомкой, в рванье и босыми
Пустынники, странники, нищие – ими
Услышан не царский, но Божеский зов.

Так было и прежде, так стало и ныне,
Так будет и дальше – века и века.
Горит, не сгорая, терновник в пустыне,
И избранный смертный – Господень слуга.
      Он должен отречься от отчего крова,
Раздать достоянье и нищим уйти,
И ужас, и горечь Господнего слова
До всех без изъятья, до всех донести.
      Он слушаться будет лишь Божья веленья,
Что надо – промолвить, в чем надо – дерзать,
Бояться лишь Бога, лишь в Боге спасенья
От глада, гонений и бедствий искать.
      Собой не владея, царям не подвластный,
Влача непосильный, особенный труд,
Ни в чем не подкупный, ни в чем не пристрастный,
Он Божий, и так его все и зовут.

      Велик Соломон, выше царств и царей,
Окрест в изумленье и страх повергает
И знатных людей, и безвестных людей.
Он как драгоценность под солнцем сияет.
      Но старец Ахав, и седой, и слепой,
Рвет новое платье на равные части, -
Два рода лишь будут как прежде во власти
Потомков Давида, и власти иной
      Остатние десять Господь отдает.
За грех Соломона вот Божье решенье, -
Для жен строил капища мерзкие тот,
Не будет за это от Бога прощенья.
      Сбывается Слово – распалась страна
Тотчас после смерти царя Соломона.
Теперь она на двое поделена,
И две в ней столицы, два царские трона.

      В Израиле правит Иеровоам
(Остался соперник в Иерусалиме),
Решает поставить везде по холмам
Тельцов золотых, чтоб молиться пред ними.
      Но некий пророк безымянный идет
На гору священную и предрекает, -
Иеровоама окончится род,
За то, что в язычество край он ввергает.
      И Божие слово грозою гремит,
Царю и стране предвещая напасти,
И жертвенник идолу свергнут, разбит, -
Распался по зову пророка на части.
      -Схватите его! – царь рукой указал,
Но тут же рука та одеревенела.
Раб Божий пророк, лишь пред Господом мал,
Но власть его в мире не знает предела.

      К Ваасе приходит с известьем Иуй,
Речет он бестрепетно и однозначно:
-Правь царством, будь милостив или лютуй,
Но то, что грядет к тебе, страшно и мрачно.
      Сын Иеровоама тобой умерщвлен,
Семья его вырезана до младенца.
То воля Господня, - отторгнет от сердца
Любого Господь, кто виновен, как он.
      Но ты – ты на том же порочном пути,
Господень Завет и Устав отвергаешь,
Языческих идолов ты воздвигаешь, -
Так знай, от расплаты тебе не уйти.
      И ты перед Господом не сохранишь
Добытого кровью Израиля трона.
Твой род обречен, дело времени лишь.
Семьи не твоей достоянье – корона.
   
      И в Фирце прекрасной затеянный пир,
Где вина, и яства, и песни, и танцы,
Становится тризной – убит сын Ваасы.
Злодейству опять ужасается мир.
      Кипит межусобье в несчастной стране.
Враждебную крепость оставив без бою,
Соперник убийцы царева с собою
К столице приводит войска, и войне
      Греметь прямо в Фирце и беды нести
Своим, не врагам. Плач и горе во граде.
Не всем свои жизни удастся спасти,
Коль скоро столица в военной осаде.
      Скрывается Замврий в царевом дворце,
А Фирца взята – он дворец поджигает.
Семь дней он провел в нем на троне в венце,
А ныне на троне в огне он сгорает.
      Еще одного претендента сгубив,
Стал Амврий царем. Пережив потрясенья,
Вдруг поняли люди, - Иуй прозорлив,
Его не напрасны и мудры реченья.
      Ваасы-язычника род пресечен:
В неделю правления Замврий устроил
Резню и в могиле родных успокоил
Ваасовых всех до единого он…

      Могучий в Самарии царь был потом,
Сын Амврия. Долго царил в Израиле,
Покуда грехи его не погубили,
А был он грешнее и дедов с отцом.
      Царевна Сидонская Иезавель
В Самарии власть с ним делила и славу.
Всех Божьих людей обрекла на расправу
(Чего не случалось пока что досель),
      Чтоб некому было дом царский ославить,
Грозя и стране, и царю самому.
Пророчества страшные ей ни к чему,
Ей счастливо жить и в веселии править.
      Но Слово Господне нельзя удержать.
Пророк Илия уцелел от гоненья,
В речах его явлены все откровенья,
Что Богу угодно Ахаву послать:

      -За то, что Ваалу ты служишь и храм
Отстроил ему по желанью царицы,
Три года дождей Израилю не дам,
Три года ни капле воды не пролиться
      На рыжие жаждущие поля.
И голод, и смерть твой народ одолеют,
В сердцах недоверье к Ваалу посеют,
И вспомнит Меня, изнывая, земля.
      -Царя Азаила поставлю на трон
В Дамаске над Сирией, - враг он твой будет,
На многие беды Израиль осудит.
Завет Мой забывший да будет сражен.
      -Царя Ииуя на смену иным
Пошлю – и Самарию дам ему в долю.
Мою да исполнит он высшую волю
Над избранным Мною народом Моим.
      -Пророков напрасно царица гнала.
Как Илии сроки земные минуют,
Иного Я дам из того же числа
И ряда – его Елисей именуют.
      -За то, что невинного мужа сгубил,
Его виноградник присвоить желая,
Велел оболгать и камнями побил,
За городом, мер в преступленьях не зная,
      Да будет тебе та же участь дана, -
Псы будут лизать твою кровь, как лизали
Они Навуфея, - и как растерзали
Труп теплый его, так твоя пусть жена
      Растерзана будет и съедена псами.
Вот ваша судьба, не избыть ее вам,
Затем, что она была создана вами,
И вас не спасти вашим ложным богам.

      И засуха край благодатный сжигает,
Нет влаги народу, скоту и полям,
И Илия на гору люд собирает
И Чудо Господне являет им там.
      Без искры огня разгорается пламя,
Подъемлется жертвенный дым в небеса,
Как будто бы вьется победное знамя,
Волнуясь, ликуя, зовя и грозя.
      Ваала жрецов покарать не преминул
Пророк, Божьим словом и прав, и могуч,
И дождь по велению Илии хлынул
Из тотчас сгустившихся на небе туч.

      Под крепостью вражеской в ходе сраженья
Был ранен смертельно Ахав. Привезен
В Самарию труп его для погребенья,
И щедро был кровию труп обагрен.
      И мыли рабы колесницу, смывали
Погибшего кровь – так обильна она.
И псы ту кровавую воду лакали.
Пророчество так совершилось сполна.   

      И время пришло, и погибла царица,
Язычница властная Иезавель,
Что взята была из Сидонских земель,
Что идолам всех заставляла молиться, -
      Разбилась, на камни упав из окна,
И псы ее тело в куски разорвали,
И теплую плоть ее с кровью пожрали, -
Осталась глава ее только одна.
      Владыки земли велики и сильны,
Иные у ног их песчинки, не боле.
Но все перед Богом, все в Божеской воле,
Он судьбы решает царя и страны.

      Червь, раб Илия предстает и глаголет
Тому, кто в виссон и парчу облачен,
Кто слово приказа изречь соизволит, -
И будет бродяга безвестный казнен.
      Но нет – Илия от царя безнаказан.
Питаем он в глад приношеньем ворон.
Царицею Иезавелью не связан, -
В пещере Хорива спасается он.
      Ему посылается хлеб и водица,
И нищенский пусть, но однако же кров,
Чтоб было в усталости где преклониться
Под бременем вещих особенных снов.
      И если совсем уж он изнемогает,
И просит его отпустить горячо,
То Ангел Господень его ободряет,
Встав рядом и тронув его за плечо.

      Когда же исчерпана Илии доля,
И много он видел и стран, и чудес, -
Господня над ним совершается воля,
Летит колесница из алых небес.
      Летит, громовая, вся ярое пламя,
И огненны кони, и слепит глаза,
И в огненном вихре, что вьется, как знамя,
Взят Илия и унесен в небеса.
      Мгновенье. И чисто в небесном просторе.
Живым взят на небо один из людей!
И чувствуя радость, и чувствуя горе,
Рыдает его ученик Елисей.

      Дорогу его Елисей продолжает,
И Слово Господне он людям несет.
Ведь место святое пустым не бывает,
Меч прежнего новый воитель берет.
      Так было и прежде, так стало и ныне,
Так будет и дальше до крайнего дня.
Горит, не сгорая, терновник в пустыне,
И с избранным Бог говорит из огня.
11.03.96

***

ИЛИЯ  И  ЕЛИСЕЙ.
      «…вдруг явилась колесница огненная, и кони огненные… и понесся Илия в вихре на небо…
      И увидели: опочил дух Илии на Елисее.»
Ветхий завет. Четвертая книга Царств. Глава 2.


Путь пустынен. Ветер носит пыль.
В сером небе облаков туман.
Позади Иерихон, Вефиль.
Впереди могучий Иордан.

Странной и тревожной тишиной
Мир объят, и лишь ветра свистят.
Нищие бредут в пыли густой,
И один плешив, другой лохмат.

Старший молвит – я иду, спеша.
Оставайся здесь, оставь меня.
Младший молвит – да живет душа,
Не могу тебя оставить я.

Подошли к реке они вдвоем.
Глубоко, нет лодки – не беда.
Ударяет по воде плащом
Старший – расступается вода.

Посуху они проходят путь
К берегу другому – и бурлит,
И ревет вода, и захлестнуть
Может, но не смеет – и стоит.

Старший молвит – что тебе, проси,
Ибо час разлуки настает.
Бог меня возьмет на небеси,
Над твоей главою вознесет.

Младший молвит – знаю и молчу,
Богом так назначено в судьбе.
Перенять вдвойне я дух хочу,
Божий дух, который на тебе.

Ты творить умеешь чудеса,
Оземь ударяешь молний свет,
Отверзаешь умершим глаза,
Ясно видишь через толщи лет.

И в пустыне ты остался жив, -
Ворон пищу для тебя носил.
И с тобою на горе Хорив
Бог, как с Моисеем, говорил.

Ты сказал сырым дровам – гори!
Вспыхнул сам костер и запылал.
И бледнели грозные цари,
Как ты Слово Божье им вещал.

И меня избрал ты средь людей,
Мимо проходя, плащом задел,
Посвятив в преемники себе,
Мне особый указав удел.

Дай же мне, о чем тебя прошу.
Божью волю чтя и возлюбя,
Твой особый путь я довершу
Здесь, среди живущих, без тебя.

И ответил старший – не суметь
Выполнить мне это самому.
Если чудо сможет кто узреть –
Божий дух да снизойдет к нему.

Так они дорогою брели,
С виду двое нищих и бродяг,
И неспешный разговор вели,
В пыль густую утопляя шаг.

И из ничего средь бела дня
Вихрем нестерпимо-золотым,
Вся – сиянье ярого огня,
Колесница вдруг явилась им.

Огненные кони впряжены,
Свищет пламя в космах буйных грив,
Скачут, мчатся, дики и сильны,
Все своим дыханьем опалив.

Искр огни из-под копыт летят,
Целые костры – из-под колес.
Разлучили путников, и взят
Старший в колесницу, и унес

Вихрь его на небо. И исчез
Он из глаз, как не было его.
Ветер, пыль, пустая ширь небес,
Будто не случилось ничего.

Только плащ валяется у ног.
Младший видел, на колени пал,
Потрясенный, вопль сдержать не мог,
И одежды в горе разорвал.

-О, отец мой! – восклицал в слезах,
Но внимал лишь ветра свист в ответ.
Проплывали тучи в небесах,
Сер был день, неярок солнца свет.

И пошел назад он. На речном
Берегу остановился он
И хлестнул учителя плащом
По теченью Иорданских волн.

-Где Господь, Тот самый? – он сказал
Над глубокой быстрою водой.
Расступился Иордан и стал,
Открывая в волнах путь сухой.

***

ПРОРОЧЕСТВО  ИСАИИ.
      «В то время послал… царь Вавилонский письма и подарок Езекии…
      Езекия, выслушав посланных, показал им кладовые свои, серебро и золото, и ароматы, и масти дорогие, и весь оружейный дом свой и все, что находилось в сокровищницах его…
      И пришел Исаия пророк к царю Езекии… выслушай слово Господне:
      Вот, придут дни, и взято будет все, что в доме твоем, и что собрали отцы твои до сего дня, в Вавилон; ничего не останется, говорит Господь.»
Ветхий завет. Четвертая книга Царств. Глава 20.


Дивен царский дворец и высок его трон.
Львы стоят у степеней в коронах резных.
Кедр ливанский и мрамор. Парча и виссон.
И сокровища грудой лежат в кладовых.

Вавилон присылает с дарами послов.
Царь Езекия с пышностью их принимает.
Много праздников было, роскошных пиров.
Кладовые свои царь гостям открывает.

Драгоценные груды, сверкая, лежат.
И каменья, и ткани, а вот – ароматы.
От диковинок здесь разбегается взгляд,
Восхищают, слепят благовонные клады.

О, какие богатства и ныне, и встарь
Собирали Иерусалима владыки.
Позавидовать может любой государь.
Да, цари Иудеи высоки, велики.

Но Исайя-пророк лишь качает главой, -
Эта древняя роскошь, обилие злата
Напоследок гостей ослепляют красой,
Как пред темною ночью сиянье заката.

Будет город Давидов врагами сожжен,
Сгинет в алом огне, в клубах черного дыма;
И разрушат все то, что возвел Соломон,
Храм Господень – святыню Иерусалима.

Все сокровища вывезут, не торопясь,
Эти ценности, эти несметные груды.
Предназначат богам-истуканам, кичась,
Из Господнего Храма святые сосуды.

Царь последний при бегстве захвачен в полон,
Сыновья его мертвы – при нем их убили.
И закован он в цепи, и зренья лишен, -
Так и будет, и что есть страшней этой были.

Ныне мирные гости, а завтра – враги,
А потом - и хозяева для Иудеи.
И те черные дни уж не так далеки,
И недаром, недаром здесь нынче халдеи…

И отбыли они, нагостившись, в свой дом,
И притих весь дворец до известного срока.
Старый царь затворился в покое своем   
И внимает в молчанье реченью пророка…

- «Бог сказал: поквитаюсь с народом Моим,
За грехи его тернием злым Я украшу.
Вытру Я, словно чашу, Иерусалим,
Опрокину и вытру его, словно чашу.

Отвергали Закон, забывали Завет,
Идолищам курили и жертвы сжигали.
Не внимали пророкам, смеясь им в ответ,
Не однажды невинную кровь проливали.

Иссякает святого терпения срок,
Времена миновали – и время все ближе».
Замолкает, вздыхая печально, пророк.
Царь молчит, наклоняет лишь голову ниже.
1996.