Отвыкли мы плакать по горю чужому

Отвыкли мы плакать по горю чужому,
Свою только ношу тянувшие в гору...
Спиною к спине, под безликою маской
Обходим чужих, душу спрятав с опаской.

Не верить, не видеть, не слышать, не знать,
Не понять к концу жизни, что есть "благодать".
Другие помогут, спасут, не пройдут.
Не буду мешать им, пусть быстро бегут.

Бегут они к тем, кто уже не спасется,
И сердце в груди оттого сильно бьется.
Сказать ли, молчать ли, я будто дрожу.
Своими делами скорей дорожу.

Пожалуй, не стоит, я лишний для них.
Чужая беда ранит только на миг.
На завтра забуду, не вспомню о том,
Как долго огонь пожирал чужой дом.

Не вспомню и тех, кто упал на асфальт,
Кого поразил мертвой хваткой инфаркт,
Я знаю, есть кто-то, кто лучше меня
Подскажет, поможет, но только не я.

Фортуна порой благосклонна бывает,
Быть может для тех, кто чего-то не знает.
Своих ведь проблем нам хватает сполна,
К чему ж совать нос мне в чужие дела?...

Но что возле дома машины столпились?
И доктора скорой там засуетились...
Выносят носилки, лежит человек.
Смотреть не хочу, я пройду в стороне.

Зовет меня голос знакомый чуть слышно.
Хрипит, надрывается... Стал я чуть ближе.
Стою я над ним и не верю глазам,
Сейчас волю дам своим бурным слезам...

Отвыкли мы плакать по горю чужому,
Свою только ношу тянувшие в гору...
Спиною к спине, под безликою маской
Обходим чужих, душу спрятав с опаской.

Отвыкли мы плакать по горю чужому,
Своё мы проплачем, все чувства на волю.
Я верил, что все было так, как должно...
Но сердце в груди моей стало мертво...