Песнь об Эр-тае

       Пролог.

Прошло уже немало лет,
И пусть я стар, и пусть я сед,
Но ясно помню до сих пор
Тот чудный сон, ласкавший взор.
Где дивный край, как Солнца лик,
И счастье длится в нем не миг?
В нем было все, о чем мечтать:
И небо, Солнце, моя мать.
Но вдруг – тревога! Чей-то стон
Заставил вздрогнуть, словно он
Предвестник бури. Понял я:
Стонал я сам, то боль моя
«Открой глаза!» - сказала мне.
Стонать я перестал во сне,
Открыл глаза, и вот тогда
Лишился сна я навсегда.

       Песнь первая.
       Заговор.

Не знал я с детства даже горя,
И было все предрешено,
Ведь так решила божья воля:
Быть королем мне суждено.
Но в день пятнадцатого марта,
Когда отец устроил пир,
Его племянник, герцог Хартон,
Решил устроить с ним турнир.
И тот был пьян, и этот пьяный,
Все веселились в этот день.
И все случилось очень странно:
Отцу надеть шлем было лень.
Они сцепились, копья в щепу,
Обломок древка как стрела
Влетел под глаз, вот так нелепо
Счет жизни смерть его свела.
Столица молча горевала,
А Хартон в тот же самый день,
Надев сутану кардинала,
Сбежал и скрылся, словно тень.
С тех пор о нем никто не слышал,
Считают, умер что уже.
Со сцены, знаю, он не вышел.
Ответ хранил в своей душе.
В день похорон во время тризны
В столицу прибыл дядя Глов.
Служил все время он отчизне,
Хранил границу от врагов.
Я помню ясно: Глов и тьород*
Вошли в донжон, не сдав мечей.
Часть войска захватила город,
И дальше быстро, без речей,
Ворвался в зал, и с царской свитой
Солдаты окружили мать.
Была охрана перебита,
Живых не стали оставлять.
Я сам сбежал из зала сразу
(Не видели тогда меня),
У Глова помутился разум,
И он забыл, что там есть я.
А я бежал, бежал не глядя,
Одежду царскую я снял
И без богатого наряда
Меня никто не опознал.
Оставил сзади стены града,
Отставил крепостной я вал,
Под сенью леса, как в награду,
Сознанье сразу потерял.

       Интерлюдия №1.
       Плач принца Канорена.

Родных я предал, и бежал,
И только трупы оставлял.
Еще не знал, что эту роль
Мне уготовил злой король.
И тот металл, что он ковал,
Рвал сухожилья, кость ломал.
А я бежал и проклинал
Себя, судьбу и Ламинайл.
Быть может я вернусь назад,
Устрою недругам тот ад,
Что сотворили они мне?
Но вряд ли, этот день во мгле.
 
       Песнь вторая.
       Мастер гном.

Вновь проснулся я в повозке,
Вижу только лес кругом.
Слышал я: бренчали ложки,
Чашки, крынки с молоком.
«Это фермеры!» - подумал
И увидел старика.
Правил лошадью он хмуро,
Ростом был лишь два вершка.
Борода его по пояс
Разветвлялась, словно куст.
«Ты же гном!» - мой громкий возглас
Вырвался из слабых уст.
Гном тогда же обернулся,
Нож из ножен он достал.
Я тогда так ужаснулся,
Чуть с повозки не сбежал.
Вмиг отрезал хлеба, сыра
Из котомки протянул.
Мне сказал: «Поешь-ка, милый».
Это съел, потом заснул.
Вновь проснулся я под вечер,
Солнце село за горой,
Тихо песню пел мне чечер**,
Спрятав тело за корой.
Гном пустил лошадку рысью,
Повернулся и сказал:
«Ваша светлость, очень быстро
Мы поскачем. Ламинайл
Сзади нас, а Глов, наверно,
Волосы себе надрал.
Королю служил он верно,
Но предателем сам стал».
«Кто ты?» - мой вопрос раздался.
«Раньше был я знаменит,
Раньше я вождем считался.
А теперь и я забыт.
Имя – Феррон, сын Херона,
Бывший друг я короля,
Раньше я носил корону,
Ныне в царстве лишь поля».
«Вспомнил, вспомнил! Феррон - страшный,
Внук подземных мастеров.
Что с народом стало вашим,
Потеряли даже кров?!».
Гном молчал, затем он вынул
Ноготь, в локоть был длиной,
И добавил с постной миной:
«Зверь ведь этот неземной!
Он спалил наш дивный город,
Разогнал он весь народ».
Гном поднял свой ветхий ворот:
«Я скитаюсь уже год».
Было стыдно, наша важность
(Был слугою он отца)
Помешала в час опасный
Весть послать через гонца.
«Я прошу тебя, Канорен,
Имя Феррон ты забудь.
Я с родней отныне в ссоре,
Черным стал навеки путь.
Спас тебя от лап коварных
Просьба есть к тебе одна,
Чтоб дракон не умер старым,
Чтобы дал ответ сполна».
Я склонился и ответил:
«Я не воин, не герой,
Знаю я, на этом свете
Долг навеки надо мной».
Едем дальше. Путь старинный
Между зарослей идет.
Путь пугающий и длинный,
Он куда меня ведет?
«А куда мы, мастер, едем?» -
Я спросил его в пути.
«В Галаминорон поедем,
Только там в защите ты».

       Интерлюдия №2.
       Клятва Феррона.

Однажды в небе увидали
Мы тень крылатую с хвостом.
Еще тогда не понимали:
Дракон напал на отчий дом.
Спустился он на града площадь
И взглядом хитрым осмотрел.
Потом схватил и съел он лошадь,
Другой добычи он хотел.
Открыл свой рот, изверг он пламя,
Дома в округе он поджег.
И все сгорело, только камни
Хранят тот пепельный ожог.
Дракон взлетел, боясь расплаты
И стрел он наших мастеров.
Броня его – чешуек латы –
Хранила от его врагов.
Взглянув на город, засмеялся:
Тот весь пылал в огне большом.
И пусть тогда его боялся,
Но жажду слышать его стон.
Идея та меня питает
И сил для жизни придает,
Но в то же время она ранит,
Я знаю, что с ума сведет.
И стал дракон врагом навеки,
И горе, если не смогу
Увидеть, как сомкнуться веки
И сдохнет лежа на боку.
Оставлю род, корону, имя
И буду странником в ночи.
Пусть сердце больше не остынет,
Когда смотрю на звезд лучи.
Тот страшный день разбил мне сердце,
Он в жизни мой водораздел.
Я не смогу никак согреться
И сам насквозь обледенел.
Но верю, что растопит душу
И жажду мести утолит
Поможет вид драконьей туши,
Меня он к жизни возвратит.

       Песнь третья.
       Смерть гнома.

Мы едем к эльфам! Да, конечно!
Другого места не сыскать,
Где жить без страха можно вечно
И где не надо смерти ждать.
Дом эльфов, остров в океане,
Он удален от бренных бед,
Он всех в округе светом манит -
Теперь там знаний льется свет.
Чтоб тайны жизни разузнали,
Век долгий эльфам Бог наш дал,
Они взошли на пьедесталы,
И миром род их управлял.
Но эльфы власть отдали даром
(Момент тот словно борозда)
С тех пор горит над Кентинаром
Другого племени звезда.
Эльфийский люд уплыл за море,
Оставив людям материк.
Они предались другой доле,
Теперь печален стал их лик,
Живут они теперь в забвенье
И угасает ныне род.
Ушло из мира их ученье,
Уплыло прочь за далью вод.
Повозка ехала нескоро,
Дорога шла посредь лесов.
Темнело рано в эту пору,
Беда пришла к нам от воров.
Вот Солнце село, Лес Медвежий
Наполнен голосом зверей.
Вдруг видим на дороге свежий
След вора. Тут же побыстрей
Свернули прочь мы от дороги,
Чтоб не попасться на глаза.
Известны здешние пороки:
Лихие люди здесь гроза.
Ночлег устроили под дубом,
Гном сразу сильно захрапел,
Наевшись быстро сырным супом,
Я в темноте тогда запел:
«Удар судьбы, изгой я ныне,
И значит смерть мне путь назад,
Не вспомнит больше мать о сыне,
И жизнь моя совсем как ад.
Совсем нет места в этом мире,
Я одинок, я слаб, я мал.
Ходить мешают ваши гири,
И узником судьбы я стал.
Что делать дальше, мне скажите?
Как быть мне дальше, вот вопрос.
Уж лучше душу заберите,
Чтоб я страдальцем и не рос.
О если б снова дни отмерить,
Турнир тот страшный отменить,
Я снова в жизнь бы смог поверить,
И смог родню свою любить!
Но нет, их нет, и нет мне виры,
А дядя отобрал мой трон.
О Один! Ты забыл о мире,
И вовсе ты не слышишь стон!
И тот, кто людям страх вселяет,
Сильнее в мире станет он.
Он правит здесь и разделяет,
Заткнув он кляпом Правды стон,
И словно жало сердце ранит
Стеклянный глаз, о Глов, мне твой.
Но душу пусть мне путь дурманит
Сейчас совсем, совсем иной».
Из леса вышла вдруг орава
(Закончил песню в тот же вмиг).
Моей душе была отрава
Воров, разбойников тех крик.
Они одеты были в кожу
И до зубов вооружены.
Глаза блестят, их злые рожи,
Мы стали в миг окружены.
Главарь тут громко рассмеялся,
Когда трофеи осмотрел.
«Я никогда не ошибался…
Но я не этого хотел!»
Спросонья гном бурчать пытался,
А я боялся рот открыть,
Главарь за уши сразу взялся,
И гнома приказал убить.
Один разбойник нож свой вынул
И в сердце гнома он всадил.
Зачем убил? Наверно, стимул,
Чтоб злость в себе он не убил.
А я боялся, что узнают,
О том, кто есть на свете я.
Надежды быстро мои тают:
Главарь смотрел все на меня.
Бандиты перерыли вещи,
Забрали крынку с молоком,
Движения их стали резче,
Посуду били кулаком.
Меня связали и погнали
За ними в страшный, дикий лес.
И лошадь нашу тоже взяли,
И вещи, легкий был их вес.
Когда мы шли, смотрел я лучше
На внешность шайки главаря,
Прогноз тогда сбывался худший:
Он был другим, таким как я.
Все остальные были смуглы,
Горели искры в их глазах,
Их лица были также круглы,
И темный цвет был в волосах.
Родился в Ламинайле точно,
Пусть в нем теперь и не живет,
Быть может, это сын побочный,
Он родич, входит в мой народ?

       Интерлюдия №3.
Легенда Медвежьего Леса о Медведе-Хранителе.

Могучий лес шумит ночами,
И слышен сучьев лом глухой.
Как будто ходит здесь кругами
Медведь с оторванной рукой.
Попался он в капкан железный,
Но жизнь была ему милей.
Он лапу сам отгрыз так нежно,
Комар кусается больней!
Потом он встал и отряхнулся,
И стал охотников он ждать.
Пришел мальчишка. Улыбнулся.
Медведь детей любил съедать.
Издав свой рык, он замахнулся,
И мальчика обуял страх.
И в тот же миг он ужаснулся,
Себя увидев в тех глазах.
С тех пор Медведь не спит ночами
И тихо воет на луну.
И хочет вырвать он когтями
Свои глаза, забыть вину.
Но совесть зверя не прощает,
И снова видит он во снах,
Как он мальчишку отпускает,
Людской увидев лик в глазах.
Он вспомнил, как он встретил мага.
Он вспомнил дерзкий разговор,
Когда назвал его бродягой,
И вспомнил страшный приговор.
Теперь его удел - страданья,
Ведь ночь бела, а день так сер.
Он не заслужит оправданья
Теперь его зовут Латбер.

       Песнь четвертая.
       Родич.

Мы подошли к опушке леса,
Посредь горел большой огонь,
Землянки их, покрыты плесом,
Пускали в небо только вонь.
Разбойники трофей убрали
И стали вместе мясо есть.
Меня к березе привязали,
Не убежать и не залезть.
Главарь смотрел недобрым взглядом,
Трапезничать с людьми не стал.
Он находился со мной рядом,
Как будто тайну мою знал.
Поев и выпив, все заснули,
Главарь же подошел ко мне.
«Я долго ждал, чтоб мне вернули,
Что заслужил я наравне.
Ты догадался, принц Канорен,
Что брата встретил ты в лесах,
В убийстве, брат, ведь я проворен,
И жизнь твоя здесь на весах».
Я слушал речь и был в сомненье,
Ведь знал: не первенец я был.
Но брат мой умер при рожденье,
Не долго он на свете жил.
«Не веришь мне? Смотри же, соня!» -
Рубашку он с себя тут снял,
На медальоне: лев в короне,
Эмблема царства Ламинайл.
«Ты мог украсть его, подделать!» -
В ответ я громко стал кричать.
«Да черт с тобой, но что поделать?
Настало время рассказать.
Мать наша, Терсия из Неве,
Любила втайне графа Тил.
Но связь их скрылась, в сильном гневе
Король наш графа сам убил.
Когда родился сын, не веря,
Что он отец, то дал приказ:
Ребенка сбросить в реку Мейра,
Приказ исполнен был в тот час.
Меня в корзину погрузили,
И мать тайком мне медальон
Надела. После долгой мили
Пути по речке был спасен.
Рыбак бездетный обнаружил
Меня, и он усыновил.
Я вырос крепким, сильным мужем.
И медальон всегда носил,
Записка в нем всегда хранилась,
Нашел ее пять лет назад,
Идея у меня родилась,
Вернуться, трон себе забрать».
«Слова твои мне душу ранят
И причиняют только боль…
Пускай и так, но трон-то занят,
Я сам изгой, я просто ноль.
Убита мать… И мне ни разу
Не говорила о тебе.
А здесь я вижу: злобный разум
Отца забрал ты весь к себе!».
Он замолчал и повернулся,
Достал кинжал и развязал
Веревки, после отвернулся.
«Я будь тобою - убежал,
Беги, беги, принц венценосный!
Сегодня хватит убивать,
И ждет меня здесь ужин постный,
А твой удел: страдать, страдать.
И пусть один, но здесь, в изгнанье,
Совсем король посредь лесов.
Я грубоват, совсем нет знаний,
Зато язык я знаю сов.
И пусть я дик, но я свободен,
А ты же раб своей судьбы.
И мною правит только Один,
А ты кричишь ему мольбы.
Тебе помочь никто не в силе,
Ни гном, ни эльф, ни дикий вор.
Ведь Глов на старенькой кобыле
Сильнее, чем Последний Сбор!
Пусть твой я брат, но вырос с верой,
Что наш король мне не отец.
И вновь ты прав, не знаю меры,
Я где начало, где конец.
Беги, беги, не возвращайся,
Забудь ты вовсе про меня,
Беги, беги, не обольщайся,
Ведь злым я буду после сна!».
Поднялся я и поклонился,
Я взял лошадку, поскакал.
А что с ним стало? Может, спился,
А, может, Богу жизнь отдал…
Настало утро, на опушке,
Где Феррона мой брат убил,
Сжег тело гнома да из кружки
Я пиво в честь него испил.
Тот лес Медвежий – лес проклятый,
Забрал ты друга моего.
Связал меня ты новой клятвой,
Не дав взамен ты ничего.
А после путь продолжил трудный,
Я горы Бениар прошел,
Прошел быстрее кряж тот рудный,
И вот вошел я в Пентенол.

       Интерлюдия №4.
       Песня о Последнем Сборе.

Однажды гномы, эльфы, люди
Обиду жаждали забыть,
А с ней усмешки, пересуды,
Чтоб в мире после вместе жить.
Созвали вечер, на который
Пришли старейшины племен,
Они клялись забыть все ссоры,
И клятвой каждый был скреплен.
Решил скрепить обет весельем
Тут гном, что звали Красный Мох,
И чтоб связало всех похмелье,
Устроил конкурс выпивох.
Открыли бочки, снедь достали
И начались тогда пиры.
И скоро все  под стол упали
Со стульев, утром - но увы! -
Проснулись гномы – все больные,
И люди с жаждой вековой.
И только эльфы - ледяные
Сидели с трезвой головой…
Пути народов разбежались,
Но помнят все до самых пор,
О том, как пьяные валялись
И слушали эльфийский хор.

       Песнь пятая.
       Пентенол.

Пентенол – рыбацкий город,
Спрятан он в заливе Бень.
Там царит зимой лишь холод,
Летом знойна даже тень.
Этот город был свободный,
Он от гномов, и людей,
И от эльфов благородных,
И от мерзких нелюдей.
Был основан рыбаками,
Ныне – он оплот от тьмы,
Защищал он пред врагами
Кентинар от лап войны.
Я пришел к вратам наружным
И сказал: "Привет, друзья!"
Больше стражам и не нужно:
Видно, что не нелюдь я.
Спешился с лошадки старой
И пошел промеж домов.
Там народ: большой и малый,
Много там котов и псов
(Кошки мышек прогоняли,
Псы – бродяжек и воров).
Рынок местный - там менялы
Вмиг оставят без штанов.
Гномы здесь всегда в почете,
Ведь без них и рыбы нет,
Снасти их, крючки в работе,
Хвалит пиво их наш Свет.
Я не знал, что делать дальше,
Эльфы редко здесь гостят,
Я еще решил так раньше:
Надо лодку мне нанять.
Но беда: ведь нет с собою
Даже маленьких монет.
Этой трудною порою
Я не мог найти ответ.
Подошел я к кромке моря,
Стал смотреть в морскую даль,
Стало больше мое горе,
Злою стала мне мораль.
Кончились мои припасы,
И чтоб с голоду не пал,
Продал я лошадку сразу,
Комнату в таверне снял.
Длился отдых мой недолго –
Лишь поел, поспал часок,
Лодку стал искать. Но толку
Не было ни на глазок.
Рыбаки не соглашались
За гроши везти меня.
Но, похоже, и не взялись,
Если бы больше дал им я.
День, другой – и я измотан,
Словно снова я в бегах.
Денег нет, и конь мой продан,
Да еще какой-то страх,
Словно страж встал на дороге
(Он мне раньше не знаком),
Вот стою я на пороге,
Не могу зайти я в дом.
Как-то ночью тихо-тихо,
Из таверны я сбежал,
Сразу вижу: дело лихо!
Флот пиратов в бухте встал.
В море лодки с черным флагом,
Окружили сторож-бриг.
И пираты одним махом
Потопили в тот же миг.
После к порту устремились,
Но в тот очень скверный час
Будто море изменилось,
Поднялись вдруг волны, враз
Лодки захлестнуло грязью…
С башней порта, словно град,
Сотни стрел пустили разом,
Наступил пиратам ад…
Только лодка уцелела,
В море снова поплыла,
Понял – это мое дело,
В море бросился тут я.
Плыл недолго, сил немного
Было вовсе у меня.
Ветку, что не больше рога,
Зацепил. Потом волна
Окатила, захлестнула,
Берег из виду пропал.
Вижу, лодка повернула...
Я сознанье потерял.
Я очнулся на галере
Тех разбойников морских.
Будто я внушал доверье,
И обрадовал я их:
«Эльфы, братья, благодушно
За спасенье отплатят,
Встретят вовсе вас радушно,
Лодку, может, починят».
Договор скрепил я кровью,
Чтоб приплыть в эльфийский дом.
Я же не повел и бровью:
Жизнь поставил я на кон.

       Интерлюдия №4.
Воспоминания о Галаминороне.

Тишина стоит над морем,
В море пусто, ни души.
Только я наполнен горем,
Жизнь отдам я за гроши.
Я опять в пучине море,
Только здесь свободен я.
Но свобода – это горе.
Это правда для меня.
Жизнь моя – как чайка в небе.
И не здесь я, и не там.
Я везде бывал, но мне бы
Вновь увидеть Белый Храм.
Я бывал там в час недобрый,
Бриг о рифы дно пробил.
Сам я спасся (Бог мой добрый
В гости к эльфам пригласил).
Храм – на острове желанном
Спрятан он от глаз людских.
Он горит при свете раннем
В окруженье стен стальных.
Купола блестят на солнце,
Колокол звенит набат.
Из распахнутых оконцев
Эльфы на меня глядят.
Вышли на берег песчаный
Эльфы, стали говорить.
Лица были их печальны,
Я не знал, как дальше быть.
Вдруг один поднял ладони,
На эльфийском он сказал.
Моментально стал я сонный,
Демон сна меня забрал.
Разбудил лишь шум прибоя,
В лодке я плыву один.
В лодке компас, мех с водою,
Лампа, в фляге – керосин.
Я вернулся в порт домашний,
Но не смог забыть никак
Град чудесный и прекрасный,
Что не знает войн и драк.
Вот опять один я в море,
Вновь свободен в море я.
Жизнь моя – лишь только горе,
Если Храм был сон, друзья.

       Песнь шестая.
       Обитель эльфов.
 
Бот пиратский плыл неделю,
Несмотря на бури шквал.
Я попасть бы мог на рею,
Ведь где остров я не знал.
Глядя в карту капитана,
Пальцем наобум я ткнул.
Тайна стоит жизни. Странно,
Что ножом он не пырнул.
Эти дни я был в сторонке,
Мало ел и мало спал.
Капитан – южанин тонкий –
Все за мною наблюдал.
Тайну острова в пучине
Эльфы сотню лет хранят.
Кто придет к ним без причины,
Будут просто убивать.
Сказ мне тот поведал тихо
Кок пиратский в третий день.
Понял я, что эльфы лихо
Тень наводят на плетень.
День седьмой настал с команды:
«Это остров впереди!».
Облупили сразу ванты
Все пираты. «Погляди!
Храм белеет, стены града,
Башни, лодки и сады.
И награды мне не надо.
Я же должен, а не ты.
Вижу снова Храм эльфийский!
Вижу снова эльфов дом!
Эй, ребята, где же виски,
Где же пиво, где же ром?!».
Рано праздновать мы стали,
Бриг эльфийский к нам подплыл.
Бот наш к борту приковали,
И пропал победный пыл.
Эльфы в латах и кольчугах
Окружили нас толпой.
Из-за сильного испуга
Молча, словно был немой,
Я смотрел на их наряды,
На глаза, чей злобный вид
Говорят: они не рады.
Мненье их не изменить.
«Этот остров не таверна,
Не кабак и не притон!
И к тому же вы, наверно,
Помышляли воровством.
Вы – грабители, злодеи,
Вам награда – смерть одна.
Проще вздернуть вас на рее,
Слишком тяжела вина!».
Вышел сзади эльф без шлема,
Очи – яркие огни.
Посмотрел, и в то же время
Одолели нас всех сны.
Сон закончился в гостиной.
Слышу щебет, голос птиц,
Воздух свеж, но пахнет тиной,
Во дворце лежу я ниц.
Я поднялся, осмотрелся,
Вижу стопки карт и книг.
Без одежды я, оделся
(мне почистили все вмиг).
За окном я вижу море,
Перед ним цветущий сад.
Тише стало мое горе,
Только в первый раз я рад.
Дверь открылась, вышли эльфы
Головы свои склонив.
Мне сказали: «Кува теньфе!
Нора перрте порранив!"***
Нас прости за эту встречу,
Тех пиратов проучить
Мы хотели. Ждет нас вече,
Много надо обсудить».
В залу мы вошли, народу
Сотни две, наверно, там.
Говорят вожди их рода,
Я склоняюсь к их словам.
«Нам известна ваша доля,
Смерти близких вам людей
Нас печалят. В нашей воле,
Чтоб забыли вы о ней.
Трон ваш занят. Эти вести
Знаем все недавно мы.
Что же дальше? Жить для мести,
Жить для будущей войны?
Наш удел – лишь только знанья,
Власть отдали навсегда.
Правят люди, их старанья
Боль приносят в мир всегда.
Вам помочь, увы, не в силах.
Можем только приютить.
Месть твоя в крови и в жилах
Все же сможет отступить.
Ты узнаешь мира тайны,
Сможешь чары изучить,
Духа ты залечишь раны,
Сможешь жизнь свою прожить».
Знал, что есть лишь две дороги:
Здесь мне жить – идти назад.
Слышал я, сказали Боги:
«Путь домой – дорога в ад».
Молча эльфам поклонился,
Отворил окно тут я,
В небе светом озарился
Купол Храма как заря.
Держит небо, высотою
Метров сто, наверно, был.
И своею красотою
Память он во мне убил.
Боль моя вдруг утихает,
Нет ни горя, ни беды.
И теперь здесь засияет
Новая звезда мечты.
Дом отныне этот остров,
Чудный Галаминорон!
Жить теперь я буду просто,
И забуду боль и стон.

       Интерлюдия №6.
Эльфийская песня об Исходе.

Сколько лет прошло ненастных?
Сколько снежных зим прошло?
Помню до сих пор прекрасно
Древо, что у нас росло.
Древо эльфов – символ жизни
Один нам оставил вслед.
Лист был серый, ствол был рыжий,
Тень от Древа – божий след.
Но погибло наше Древо,
Род эльфийский наш угас.
Все сменилось: право с левым
В тот недобрый, страшный час.
Кентинар – оставлен людям,
Тем, что знали лишь войну.
Мы ушли за море, будем
Ждать погибель мы свою.
Жизнь мирская нам не доля,
Нечего у нас украсть.
Манят звезды, шум прибоя,
А не деньги, войны, власть.
Мы печальны, нашим знаньям
С нами сгинуть суждено.
Лучше так, ведь мы то знаем:
Людям знанья – только зло.
И теперь наш род в забвенье,
И теперь судьба одна.
В горе, в радости и в лени
Смерть одна нам всем жена.

       Песнь седьмая.
       Проклятие.

Прошли года, и возмужал я,
Окреп и знанья приобрел,
Забыл своей души страданья,
Забыл, что ждет меня престол.
В стране эльфийской жил, не помня,
О том, что сын я короля.
Пусть эльфам смертным я не ровня,
Любили все ж они меня.
Узнал магические чары
И выучил я сотни книг.
Но этого казалось мало,
И тайны жизни я постиг.
Так длилось долго. Но однажды,
Когда весна настала вновь,
Опять проснулась крови жажда,
Опять я вспомнил отчий кров.
Я вспомнил прежнюю обиду,
Я вспомнил меч свой боевой,
Я вспомнил, что пропал из виду
Для дяди Глова своего.
Настало время вспомнить клятвы
И гнома честь восстановить.
И пробил час кровавой жатвы,
Врагов чтоб всех своих убить.
Опять меня терзает совесть,
Опять лишен покоя я.
И продолженья просит повесть,
О том, как прокляли меня.
Просить я стал вождей эльфийских
Помочь мне трон вернуть назад.
Я знал, что будет путь неблизкий,
Просил корабль и отряд.
Но эльфы просьбы отвергали
И стали вместе упрекать,
О том, что мне приют здесь дали,
А я к войне стал подстрекать.
Тут эльф, что звался Ладемоном,
Сказал, что надо прогонять
Меня, ведь отблески короны
Мое сознанье извратят.
Взбесился лишь на миг ненастный,
Свой меч из ножен вынул я,
Ударил эльфа. Эльф несчастный
Упал и умер, почем зря.
Мечи тут эльфов обнажились
(Увидел боль я в их глазах),
За сотню лет не потупились,
Играло солнце в их клинках.
«Не надо, братья!» - голос старца
Собратьев лишь остановил, -
«Не надо с ним сегодня драться,
Он сам себя приговорил.
Пускай идет, куда желает,
Но остров для него закрыт.
И лодку пусть он забирает,
Чтоб смог сегодня он уплыть.
Но если остров не покинет,
То завтра будет он убит.
Вину с себя никак не снимет,
Проклятьем будет знаменит!».
И в тот же день, собрав я лодку,
Покинул Галаминарон.
Проклятья слышал я вдогонку,
И знал, что ими непрощен.
Отныне я опять без крова,
И жизнь моя ни ад, ни рай,
И проклят памятью я снова,
А по-эльфийски я Эр-тай****.
 
       Интерлюдия №7.
       Погребальная песнь о Ладемоне.

Ты – сын гадателя Мерона
И жрицы Храма Наниель.
И не был ты наследник трона,
И песни плохо вовсе пел.
Ты не поэт и не сказитель,
Не воин и не музыкант,
Не врач и даже не учитель,
Художник или некромант.
Ты жил так скромно, незаметно,
Не знал тебя сосед в лицо.
Тебя встречал тот без привета,
Когда входил ты на крыльцо.
Но помним мы теперь навечно
Тебя, покойный Ладемон,
О том, что, прожив жизнь беспечно,
От рук убийцы был сражен.
Ввязался в ссору с чужеземцем,
Хотя мог просто промолчать,
А тот немедля с легким сердцем
Тебя заставил замолчать.
Страну свою ты не пытался
Спасти от будущих невзгод,
Но врать чужим ты не боялся,
И этим ты прославил род.
И блеск померк в очах безбедных,
Дышать навеки перестал.
Ты был при жизни незаметным,
Героем после смерти стал.
Прожив без бед, без боли, скуки,
Познать ты тайну все ж сумел,
Светилом не был ты науки,
Но умер так, как сам хотел.

       Песнь восьмая.
       Прощение Хартона.

Возвратился я на лодке
На родимый Кентинар.
Сброшены с меня колодки,
Понял, что свобода – дар.
Здесь один и нет опоры,
Но зато никто меня
Не предаст, не будет ссоры,
В войске воин только я.
Связан клятвой я Феррону,
Цель моя – отроги гор,
Там убежище дракона,
С ним - смертельный разговор.
Я добрался до отрогов
Гор высоких Нентиниль,
Там селенье было гномов,
А теперь там только пыль.
Видел я пустые зданья,
Видел пепел и золу.
Видел я плоды стараний
Змея, что служил лишь злу.
Вдруг в развалинах старинных
Я увидел чью-то тень.
«Эй, постой!» - мой возглас сильный
Зазвучал в тот самый день.
Тень взметнулась, побежала,
Бросился за нею я.
Мне казалось, что порхала,
Будто птица то была.
Но споткнулась тень о корни
И упала на песок.
Видно – был он не проворный,
Встать он сам тогда не смог.
Подошел, помог подняться
Я бродяге (был в плаще –
Он успел весь изорваться),
Сам немытый был вообще.
Волосы не стриг давно он
И про бритву он забыл.
«Вот и встреча, принц Канорен!» -
Он слова проговорил.
Пусть он стар и неопрятен,
Голос неизменным был.
Жизнь его – без белых пятен,
Короля когда убил.
Облик стал его понятен –
Хартон, что убил отца.
Я молчал, молчал и Хартон,
Не сводил я глаз с лица.
«Ты не враг мне, и не стоит
Здесь прощение просить.
Боль твоя кричит и стонет –
Слов не надо говорить.
Ты – игрушка божьей воли,
Сам игрушкой ныне стал,
Я не жажду твоей боли» -
Я молчание прервал.
Хартон молча поклонился,
Сел на землю, зарыдал.
Может, он уже смирился,
С тем, что жизнь свою отдал.
Я развел костер нехитрый,
Вмиг похлебку я сварил.
За едой и литром сидра
Про себя я говорил.
Хартон тихо ел и слушал,
А потом сказал мне он:
«Смог простить мою ты душу…
Знаю, где живет дракон.
Пред тобой в долгу, Канорен.
Долг мне надо отплатить.
Жизнь моя в твоих ладонях,
Чтоб вину мог искупить.
Буду я твоим слугою,
Змея помогу убить.
Ведь иначе нет покоя,
Незачем мне больше жить».
Помощь принял без раздумий,
Помощь эта мне нужна.
Знал, дракон тот очень умный
И сильнее он меня.

       Интерлюдия №8.
       Странствия Хартона.

Много стран я видел в мире,
Много в жизни повидал.
Только острый долг о вире
Мне покоя не давал.
Видел мощь я водопадов
(Их удел – обычно сны).
Видел я ползучих гадов,
Но не смог забыть вины.
Видел гордых капитанов,
Тех, что море бороздят.
Видел всех старейшин кланов –
Груз с души не смог я снять.
Видел горные отроги,
Видел, где живет дракон.
Я прошел здесь все дороги,
Знаю, что я не прощен.
Видел Солнце над землею,
Видел месяц и звезду.
Кровь с себя никак не смою
И расплаты не найду.
Мой удел – страдать в пустыне,
И страдать мне без конца,
Так как я оставил сына
Без любимого отца.

       Песнь девятая.
       Желчь дракона.

Утром Хартон на тропинке
В горы за собой повел.
Видел в листьях я осинки –
Беркут гнезда здесь завел.
Хартон рассказал мне ночью,
Что дракон совсем не спит,
И хвоста своею мощью
Может лошадь раздавить.
Мы взобрались на вершину,
Там - пещера, мы вошли.
Страх наш словно паутина
Сердце тянет и тошнит.
Я зажег фонарь, но света
Не хватает все же нам.
Вдруг порыв услышал ветра:
Теплый воздух по ногам
Бил сильнее и сильнее.
Понял я, что здесь дракон.
Потушил фонарь скорее,
Был я тьмою поглощен.
Я сказал: «Постой здесь, Хартон,
Будешь тыл ты охранять.
Змей не должен наши карты
Наперед немедля знать».
Вижу – впереди мерцанье,
Там большой пещерный грот,
А на дне лежит созданье,
Хвост засунув себе в рот.
Был он весь в златых чешуйках,
Крылья – парус корабля,
Дым из носа вьется струйкой,
Слышу серный запах я.
Змей не спит, но смотрит кверху
(Там дыра из грота вон).
Видно небо, виден беркут,
Что летал он над холмом.
Вынул меч я свой из ножен,
Разбежался, в бок я ткнул.
Но чешуйки, зверя кожу
Мой клинок и не проткнул.
Тут дракон прервал мечтанья,
Голову он вниз склонил.
«Жизнь закончить здесь в страданьях
Хочешь?» - он меня спросил, –
«Я владыка средь драконов
И зовусь я Артаксон.
Ты нарушил здесь законы,
Вход в пещеру запрещен».
Я смотрел в глаза твой твари,
Понял вдруг, что я пропал.
Голос пробудил кошмары,
Все движения сковал.
Змея сказочные чары
Волю отняли мою.
Но он в радости угара
Не увидел, что в углу
Хартон спрятался с кинжалом.
Лишь дракон открыл свой рот,
Герцог бросился, ударом
Он застал его врасплох.
Но опять драконьи латы
Змею жизнь спасли тогда
Хвост ударил, герцог Хартон
Мир покинул навсегда.
Я очнулся в миг тот страшный
Вынул меч, ударил в глаз.
Крик раздался тут ужасный,
Умер змей в тот страшный час.
Я смотрел на тело змея,
Видел рану в голове.
Сам тогда я не поверил:
Нет дракона на земле.
Тихо капала из пасти
Желчь дракона, знаю я,
Что спасает от напасти,
Силу придает она.
Желчью я тогда умылся,
Меч свой верный окропил,
Чувствовал, что изменился,
Стало больше во мне сил.
Я нагнулся и кинжалом,
Вырвал я драконий зуб.
Острый был он словно жало,
Твердый словно дикий дуб.
После я принес в пещеру
Ветки. Спиртом пропитал,
Все поджег потом для веры,
В то, что друг ушел в Нардал*****.
Там его встречает Один,
Сесть за стол он пригласил.
Хартон наконец свободен,
Долг сполна мне заплатил.
Путь держу теперь на север,
Путь держу я в Ламинайл.
Встретив на дороге клевер,
Я судьбу свою узнал.

       Интерлюдия №9.
Песня Канорена об Артаксоне.

Артаксон – потомок рода
Страшных и крылатых змей.
Редкой их была порода,
Чтоб найти, не хватит дней
В жизни смертного мужчины,
Кто увидит – повезет,
Если змей вдруг без причины
Целиком вмиг не сожрет.
Артаксон спалил дом гномов,
Чтобы те ушли из гор.
Он хотел, чтоб гномьи стоны
В праздничный собрались стон.
Сам он жил в высотных гнездах,
Сверху он взирал на мир.
Песни пел он лишь о звездах,
Если праздник был иль пир.
Он ценил покой и стужу,
Жить один всегда мечтал.
Чтоб спасти свою он душу
Гномов прочь тогда прогнал.
Это все узнал я раньше
Из эльфийских древних книг.
Эльфы всех народов старше,
Век для них – всего лишь миг.
Раньше эльфы и драконы
В мире жили без хлопот,
Не нужны им царства, троны,
Блеск брильянтов, горных вод.
Но уплыли в час Исхода,
Бросив мир к ногам людей,
Наши эльфы, без их рода
Черный день настал для змей.
Гномы после перерыли
Горы в поисках руды,
Гнезда змей все разорили
Для услады бороды.
Ныне нет драконов добрых,
Род драконий потускнел.
Их сердца полны лишь злобой,
Свет им вовсе надоел…

       Песнь десятая.
       Расплата.

День волшебный – праздник лета,
Город флагами одет.
Город новый, город светлый,
Не был дома много лет.
Как ты сильно изменился,
Мой родимый Ламинайл!
Пусть я здесь-то и родился,
Но тебя я не узнал!
Здесь я сад вдруг вижу новый,
Тянет к солнцу древа лист.
Только я наполнен злобой,
Я давно уже не чист.
Я в одежде паладина,
В сумке – виза короля.
Сам хожу я здесь без грима:
Сильно изменился я.
Вещи все купил без спеха,
Только въехал в Пентенол.
Так драконий зуб с успехом
В отчий дом меня привел.
Въехал в двор я постоялый,
Комнату тогда я снял.
Конь был сонный и усталый –
Столько миль он проскакал.
Утром в латы облачился,
На ристалище путь взял.
Знал – турнир там проводился,
Там расплату дядя ждал.
Площадь та полна народу,
Рыцари боев там ждут.
Кони редкой их породы
Рядом топчутся и ржут.
В ложе дремлет тихо дядя,
С ним супруга, сын и дочь.
Он проснулся и, не глядя,
Крикнул громко во всю мощь:
«Мой народ! Сегодня праздник
Был устроен лишь для вас!
Пусть сегодня каждый всадник
Развлечет и вас, и Нас!».
Тут турнир начался чудный,
Рыцарь выбирал врага,
Выбирал каким орудьем
Биться будет с ним тогда.
Выбор был еще как биться:
Биться в кровь или на смерть.
Но до смерти здесь рубиться
Ни один не смог посметь.
Час проходит, бой за боем,
Вот и очередь моя.
Вышел к ложу, и над полем
Крик раздался у меня:
«Мне обычай позволяет
Вызвать в бой тебя, король.
Бьемся насмерть, ведь не станет
Слишком тяжела та роль?».
Люди смолкли, Глов всмотрелся
Мне в лицо и после встал.
«Я согласен» - он оделся
В латы и корону снял.
Мы разъехались. «К барьеру!» -
Голос судей прозвучал.
Мы сцепились. Щит мой верный
Выдержал его удар.
Глов слетел с седла на землю.
Удержался все же я,
Пусть я мести голос внемлю,
Все же спешился с коня.
Вынул меч, потом дождался,
Как достанет он клинок.
Меч тогда как вихрь сорвался
И ударил прямо в бок.
Желчь дракона наделила
Силой змея верный меч.
Латы сталь моя пробила,
Кровь его тут стала течь.
Вот упал он полумертвый.
«Долго ждал тебя» - сказал, -
«Сроду был такой упертый,
Мстить что будешь, вечно ждал».
Выпал глаз его стеклянный,
В грязь его я вмиг втоптал.
Лик его не стал румяный,
Богу душу он отдал.
Вдруг услышал детский возглас,
Сын его бежал сюда.
Был его невзрослый возраст
Как и мой, в тот день когда
Мать лишился я навеки,
Трон когда я потерял.
Влажными тут стали веки,
В нем себя тогда узнал.
Бросил землю я родную,
Бросил все, что я искал.
Жить в страну ушел чужую,
Сам себя тогда изгнал.
Лишь потом узнал от встречных –
Трон мой брат к себе забрал.
Правит – мудро и беспечно,
Мудрость матери он взял.
Я живу один, отныне
Жизнь моя – ни ад, ни рай.
Я забыл свое здесь имя,
Здесь отныне я – Эр-тай.

       Эпилог.

Настал расплаты грозный час,
И вырвал прочь стеклянный глаз.
Мой враг повержен, он убит.
Я отомстил, зачем мне жить?
Я бросил трон, свою страну,
Корону - все, что на кону.
Я дик, свиреп и нелюдим,
Живу в пещере столько зим!
Меня влечет лишь свет звезды,
Что выше леса, гор гряды.
Я знаю, он меня зовет,
Меня куда-то он ведет.
Ведет меня в тот дивный край,
Царит в котором вечный май,
В нем мать моя все ждет меня,
Бегу я к ней. Оковы сна
Пропали враз, и вот я там,
Теперь вас больше не предам.

       Конец

_______________________________________________
* - Тьород – на языке королевства Ламинайл - вооруженный отряд, численностью сто человек, иногда – просто дружина.
** - Чечер - на языке королевства Ламинайл – насекомое наподобие жука-точильщика, паразит, уничтожает кору деревьев, звук от его носа-пилы очень громкий как у цикад.
*** - Кува теньфе! Нора перрте порранив! – Добро пожаловать! Приветствуем наследного принца! (эльфийский язык).
**** - Проклятый памятью (эльфийский язык).
***** - Рай на языке королевства Ламинайл.