silentium cio

Когда уже не лечит ни чай на глаза, ни парламент,

Когда страсть к одиночеству стала маниакальной,

Когда детские книги на самых забытых и дальних,

Начинаешь упорно, до дрожи на скулах, молчать.

 

Синяки через икры, колени куда-то повыше

Проникают; захочешь кричать, а никто не услышит,

Ты не стал ни сильней, ни весомей, а просто чуть выше,

А с различных сторон только сыплется сто "отвечай".

 

Мы мечтали о вечной любви и для кошек приютах.

Помнишь ранней весной ощущение грядущего чуда?

Каждый думал, что станет великим и точно кому-то

(Кто любимый) заменит однажды весь облачный свет.

 

Если капля за каплей выходит надежда, то опыт

Стал излишне болезненным, или тебе лишь удобно

Оправдать так усталость и злость, и ещё, может, что-то.

Оказалось, ломает сильнее всего человек.

 

Каждый плакал над Бимом, Муму; каждый помнит Тотошку,

Глубоко там внутри ты безумно, безумно хороший.

Это мир так жесток, потому лучше и не тревожить

То, что как-то уснуло, чтоб ты продолжал дальше жить.

 

Помнишь Мишку, Дениску, их дачу, собаку и кашу?

Помнишь, в детстве взрослеть было, на удивление, не страшно,

Я, наверное, раскис; не убьюсь - в новостях не покажут.

Почему же теперь чувства, даже мои, как коржи?

 
Ничего не просить и не ждать стало лучшей привычкой.

В левом верхнем глицин/аспирин или старые спички.

Помнишь, ты был отличник, теперь же понятие "отлично"

Означает, что будешь не понят и, может, избит.

 

Я не верю, что мир многогранен; он просто не целый.

Ты ребёнок ещё в очень многом, и в этом всё дело.

Сердце есть, как и ум; в этом мире добыть сложно смелость.

В этом мире, где каждый с тобою упрямо молчит.