Роман о любви в стихах

Губы твои, Денисочка, как лепестки пионов,
а поцелуи слаще чем мед,
я хочу быть в тебя влюбленной,
но ты, будешь ли ты любить меня еще целый год...




Денисочка,
мы будем вместе,
Если только обвенчаемся
в старой церкви,
где люди крестятся
все вместе,
как дождик накрапывает..
а мы потом уедем
с любимым, в тишине
ночной, в город у моря,
где тихонько плещет прибой,
где я буду с ним, а он со мной..

Дионисий + Елена,
море будет нам не только в Анапе,
но и в Крыму по колено..
Где я буду сидеть на камешке,
солнцем накаленном,
и ждать тебя, пока ты
плаваешь в море, любимый мой,
влюбленный.. возлюбленный мой..



Где ты гуляешь любимый Денисочка,
стриженый мой, с головой без кудрей
может быть мне поможет узнать об этом Андрей
или Витечка, только бы поскорей!..
Денисочка, любимый мой новобранец
приходи поскорей!


Вова, как ты хочешь, чтобы я тебя называла?
Вова.
А может Володя? Тоже красиво...
 Лодья...
По водичке плывет лодья,
это значит идет Володя..


Липы цветут... Не
плачь лилипут, твоя Гулливерша еще будет
 с тобой!..
Не в феврале, так в июле,
главное, что мы друг друга не обманули...


Мне нужно утешать тебя
Греть
Ласкать, гладить
Жалеть
Любимый мой пушистик
Светленький
Вадичка мой
Повиликой и вербой
Поветленный
Вовочка мой, Вовичка
Любимый мой..
Володичка.




  Окно было.
Мама мыла раму,
и окно было чистое,
Сверкающее, красивое
окно. А Маша ела
кашу. Ей не очень
хотелось есть и она
скармливала кашу
коту. А кот был белый,
абсолютно, без единого пятнышка; и один
глаз у него был синий,
а другой зеленый - изумрудный
И кот был уже большой,
взрослый можно сказать
кот и умный.
Он ел кашу и помогал
 Маше. И маме он тоже помогал, а иначе,
как бы она домыла эту
 раму, ведь надо ее домыть.
Ведь окно было. Оно было
чистое, сверкающее,
красивое окно.
И в нем все было
новеньким и хорошим
и блестело, как тот грошик,
что лежит в кармане у Гаврошей.
…Но окно замазали зеленой краской и
стерли, что Коста ?Лену.
Но окно было и оно
было чистое, сверкающее, красивое.
И люди в нем были все молодые,
красивые и здоровые,
все влюбленные,
Любящие и любимые.


А Маша любила танцевать. Она была такая вся складненькая и ладненькая, одевалась по- спортивному, носила серенькие спортивные штанишки, которые обтягивали ее кругленькую попочку. Волосы у нее были русые, длинные, завязанные в хвостик, глаза серые. Она и на ту майскую вечеринку, на шашлыки пришла с приемником, который играл веселую музыку. Вместе с Машей был мальчик Рим. Он был стройный, высокий, тоже русый, они подходили друг другу, глаза у него были серо-голубые. Они хорошо танцевали вместе, но в танце Маша была ведущей, а Рим ведомым. Они наверно могли быть хорошей парой и наверно Рим хотел, что бы у них с Машей была семья и были дети, но Рим был болен эпилепсией. Когда не было приступов, он был как все — нормальный молодой пацан, но приступы повторялись. Маша не хотела связывать с ним жизнь. А тогда, в мае, ей хотелось танцевать еще, но партнеры по танцу были все какие-то корявые, некрасивые. Она жалела Рима, но ей хотелось танцевать, а он покорно смотрел, как Маша почти у него на глазах..


 А я не Люба и не Маша, я Лена.

Зелененький Сережечка
пахнет тополем немножечко
Волосы, глаза, руки,
и губы,
Жаль вот только я не Люба!..



                Чтобы Вкус и Цвет не потеряли Смысла.

Мои любимые пацаны: Витечка, Славичка, Жоричка, Вадичка, Сережечка!
Я попробовала зачать ребенка, но это просто попытка, может быть последняя...
Я все таки взрослая женщина и я понимаю, сколько этим надо заниматься, регулярно и долго. Может быть это была и последняя попытка, но хотелось сделать с кем нибудь из вас и по любви. В жизни получилось только с Жоричкой...
...Почему взрослые так огрубляют, неужели им самим не нужна нежность?..
А Вадичка, бедолажка маленький голодным не останется, я для него всегда найду кусочек смысла, пусть не самый жирный, но вкусненький и нужный именно ему. И водичку ему найду. И вообще не дам ему пропасть. Потому что он самый лучший, только Витечка еще такой же талантливый, умный, хороший. Вадичка просто немного лучше меня понимает и чувствует, зато у Витечки замечательный юмор, ласковый и беззлобный..
А в жизни Вадичка женился на рыженькой, тоже русской девочке Лене и она родила ему сыновей, их назвали Юрочка и Андрей. Сейчас может быть у него еще дети родились, не знаю. Его сестра Юля уехала из Москвы немного спустя, после того, как в моей жизни появился Тахирчик, она видела его фотографии.
Вадичка тогда и Вадичка сейчас — они самые лучшие. Самые умные, смелые, удачливые, веселые, добрые и щедрые. Юные. Поэтому я их люблю, они такие, как все пацаны, только еще и любимые.
…Иногда бывает, что и деньги не только не могут помочь, но даже вредят. Но если нет денег, то
подумать хорошо о любимом человеке и помолиться за него — это не трудно.
Хочется, чтобы у пацанов все было хорошо, чтобы они были счастливее меня и главное, чтобы они выжили и продолжили свой род. Самое лучшее в этой жизни — это дети и пацаны, еще правда есть подруги, например Людочка, Наташа, Юлечка, Олечка... Но главное, пацаны, я вас люблю! Если что то   делать, то только для вас.. Я вас люблю...
А ты Вадичка, Бедолажка Маленький, не бойся, найдешь дорогу... И ноги, и руки, и голова, у тебя все в порядке, хорошие. И душа — любящая. Батюшка Иоанникий благословлял меня бросить принимать эту химию, я не смогла, но если тебе надо бросить, то у тебя получится. Ты лучше, чем я, ты хороший, умненький, симпатичный. Ты моя надежда, еще только Олечка и Витечка. Хочешь, я подарю тебе медальончик, освященный на мощах святого Спиридона Тримифунтского, он давно ждет, что найдется такой как ты хороший пацан, которому он сможет помочь. Тот реп, который звучал у тебя в наушниках, тогда в маршрутке, позапрошлой осенью, Вадим Козин, «В Сибири тоже русская земля», я так больше нигде и не слышала, спрашивала тогда у всех, никто не подсказал. Но я знаю теперь, какая музыка тебе нравится: ЛигаЛайз или Влади-Каста, или Реп-статус 2007. Я бы хотела найти вас всех и собрать  вместе и чтобы ты, Вадичка и Славичка пели или читали реп, Сережечка танцевал, Витечка все это организовал, читали бы стихи Андрюша Колпаков и я, пела бы Елена Николаевна. А весь этот концерт  можно было бы назвать:« Реп против антихриста». Самые лучшие и талантливые пацаны конечно живут в Ховрино, это Славичка - «Кныш», Вадичка «Фатиха» и Сережечка, «который сделал «дуф»». Вы были первые, еще только Витечка «Гекторчик» и Олечка, хорошая девочка, которая умеет за себя постоять.
…Иногда потом бывает пусто и холодно. Тебе говорят: выплачь, поплачь, но иногда же нет даже слез, нет сил плакать.
Может быть пацаны, которые не воевали, молодые пацаны, теперь будут лучше понимать пацанов, которые пришли с войны: Андрюшу, Вовчика, того парня из 99-го года: «Тот парень был..»
…Ехали к батюшке Иоанникию, в Ивановскую область, далеко, часов 6, уже подъезжали, устали, все почти дремали, я всматриваюсь иногда в темноту за окном, там фары освещали все: деревья, кусты. Иногда я задремывала и тогда такой тоненький, маленький звук, как у совсем маленького колокольчика, хотелось слушать его.
Батюшка Иоанникий, про него рассказывали, что он всегда знает, кто к нему едет и он молится, чтобы помочь тому человек доехать.
...И тогда на Автозаводской...
Сперва там на Головинских прудах, как подходить к МГТУ ГА, там куст шиповника, я тогда так опустилась на одно колено перед ним, подошла и так присела и сорвала один цветочек. А потом на Автозаводской, тогда перед опросом тот молодой парень тоже опустился перед мной так же, на одно колено и так же хотел мне помочь.
И потом перед опросом тоже в коридоре такой звук, такой тоненький, как совсем маленький колокольчик. На опросе нам показывали рекламу и такое плохое изображение и там только посередине изображения такой диск, стирающий, пространство плыло, диск стирающий. Не хотелось смотреть на эту рекламу. Я старалась отводить глаза. Иногда только смотрела.
…После опроса в коридоре был запах сена. Та женщина, которая, мне казалось, сперва не одобряла меня, потом вдруг почувствовала и поняла, раскрылась. Но надо осторожненько, когда мы потом зашли в туалет, она вышла передо мной, вспомнила, что забыла телефон, даже брюки не застегнула.

«Тогда я еще не слушала тот диск Влади — Каста. Там есть этот звук, не совсем такой, как тогда в автобусе в Иваново, а такой, как тогда в коридоре, на Автозаводской, на опросе. Такой тоненький, маленький колокольчик. Потом я слушала этот диск Влади — Ясно! И там этот реп, он мог бы участвовать в том воображаемом концерте «Реп против антихриста» и голос того мальчика, который услышал, пожалел, захотел помочь и его голос:
...Внутри меня любовь
Вам это не понять
Позади враги —
им меня не догнать
Я здесь надолго
И вера моя крепнет
На мне Крош и бейсболка
Я — рэппер!
Тот мальчик:Бедолажка Маленький, Вадичка.
А на том опросе эти взрослые женщины меня разглядывали и обсуждали кто я и что я и какая, люблю ли я мужа. И та женщина наверно спросила это. А я наверно им рассказала или просто сказала.
...Когда Тахирчик уставал, ему лень было идти мыться в ванную, а я хотела заниматься с ним любовью, я брала ковшик с теплой водичкой, немного намыливала носовой платочек Сейфгартом и обтирала то место у Тахирчика, его любимый отросточек, чтобы он был чистенький, свеженький, приятно пахнущий. Прямо на постели, на простынке, обтирала своего мужа, ухаживала за ним. Я его любила.
… Я тогда на опросе устала уже, долго же тогда взяла тот платочек и немного подышала запахом мужа и еще приятным запахом — лимонной полынью...
...Тогда к батюшке Иоанникию, в первый раз меня провожал Тахирчик, он был там недалеко и приехал  тогда на Нагатинскую. Его видела там Римма. Мы с ней познакомились прямо в метро, на лавочке, потом еще один раз съездили к батюшке Иоанникию. Тот тоненький звук, колокольчик был во второй раз.
Риммочка была больна неизлечимо, у нее была онкология. По моему я в первый раз рассказала ей, что я тоже неизлечимо больна, что у меня душевное заболевание. В  третий раз она же не смогла поехать, я поехала одна и там же в автобусе познакомилась с той девочкой Мариной(она жила где то примерно Люблино — Печатники), потом мы с ней съездили прошлой осенью в Крым, она работала в православном агенстве «Ковчег».
...Очень тяжелая ночь была перед отъездом. Мы с Людой, моей подругой тогда поехали на Арбат, я получила деньги, зашли в церковь святого Симеона Столпника, уже почти доехали, примерно на Театральной, Люда говорит: давай выйдем, зайдем к Иверской, перед отъездом она поможет в дороге и я послушалась ее, мы зашли, помолились, а потом, заходим в метро и в метро я наверно что то не то сделала, я хотела сразу за Людой проскочить и меня зажало этими стеклянными задвижками, турникет. И я стояла, не могла вырваться, зажало грудь и левую руку, я стояла, люди кругом, менты стоят, я им говорю, помогите, а они не реагируют, так и стояла, пока эти задвижки не раздвинулись. Я была в шоке,такого со мной никогда не случалось, хорошо Люда поехала со мной, зашла ко мне домой, мы выпили вина. Мама на меня все ругалась,что я несобранная, перед отъездом, а вещи не собрала. Люда еще удивлялась: Ты взрослая женщина, а отчитывает тебя мама, как маленькую девочку, ты же сама должна решать как и чего.
...Потом эта ужасная ночь, грудь болела, я помочила другой платочек святой водой, посыпала земельки со святой Канавки из Дивеево и так держала, земельку я купила в церкви святого Симеона Столпника на Арбате.
Утром какие то ненужные звонки, нервничали родители, решили проводить меня, посадить на поезд. В вагоне метро было страшно как будто террористки — шахидки. Зато как только мы добрались до вокзала, я зашла в туалет и потом села в вагон там же была и Марина, я сразу успокоилась, а когда поезд отъехал от Москвы, заснула и наконец выспалась.
Если уехать из Москвы подальше, и даже телефон не брать или выбросить его где нибудь в речку сразу хорошо, спокойно, легко, можно жить.
Там в Крыму, в Алуште, я видела одного моряка, я даже 2 раза каталась на катере, на морскую прогулку, он мне понравился, я хотела познакомится с ним, но у него была любимая, он разговаривал тогда в море, с ней по телефону, кажется Татьяна. Ему было примерно 32 + -.
Жоричка похож на него, хотя ему 20, Славичке 21, Вадичке и Витечке тоже 19. Я не хочу забывать любимое. Жоричка весь такой загорелый, у него такое красивое беленькое, нежное тельце, такое стройное юное, так приятно его обнимать и гладить и целовать и такие светленькие нежные волосики над его отросточком, обнять его,полежать на его плече, поцеловать его, подышать им, его запахом. Я хотела тогда зачать ребенка, с Жоричкой, но если бы мы встретились с Вадичкой, я бы может быть попробовала бы сделать это с ним. Мы с ним очень близки по духу и по мироощущению, с моим бедолажкой маленьким. Тогда я работала а Ховрино и ехала на работу, как всегда опаздывала, поймала маршрутку и это было в районе Ховринской церкви Знаменье. Там был пацан, он сидел где- то сзади и сбоку, была осень, это было 10 помоему год, перед тем как я ездила в Крым, примерно около двух лет назад,может меньше. В наушниках у пацана звучал реп: Вадим Козин в обработке «В Сибири тоже русская земля», пацан был в шапочке может быть серой или с зеленцой, куртка то ли бежевая, то ли серая и рюкзак такой же как у Тахирчика куртка, цвета сена. Я тогда впервые услышала такую музыку, это было очень сильное ощущение, я у всех спрашивала потом об этом. Потом, уже после Крыма, я съездила еще в Ховрино, купила себе диск Реп-статус 2007, еще тогда спрашивала у пацана — продавца на каком радио крутят реп, а он говорит: я радио не слушаю. Очень хорошие песни на диске у Чипа, OBJ,Истинна и там пацаны те пели: «Надо выйти в мир, надо выйти в жизнь, надо, надо, надо!.. Тогда я еще не включила этот диск, а уже сразу же возникло это: Фатиха. Это тот мальчик с песней Вадима Козина в наушниках. Он слышал меня и я наверно ему нравилась, а может быть он просил меня помочь или просто обращал внимание.
...А тогда, весной прошлого года 11 февраля я уволилась из библиотеки,  с Зеленоградской и тогда стоял там на остановке рядом со станцией Ховрино пожилой мужчина, по моему даже с палочкой, в тельняшке, он все пытался заговорить, а я не хотела, просто стояла, о своем думала, допила водичку, выбросила бутылку в урну, на остановке, пожилой мужчина, но еще видно было, что он мужчина, хотя хотел заговорить, что то говорил даже про своего племянника,вообщем мне стало его немного жаль и я подумала тогда: «Бедолажка!». Мы ехали потом с ним в автобусе, он вышел в районе больницы, он пожелал мне счастья и удачи...
...Это было сразу после Нового Года, числа может 4 или 5 января, я тогда еще работала на Зеленоградской, работали в праздники по 4 часа, подменялись, тогда была моя смена. Я отработала, вышла из библиотеки, еще светло, солнечно, снег, погода хорошая после 4. Подошел автобус,65. Я была в хорошем виде, мне в тот день никто не мешал и паче чаяния удалось на работе тогда сделать красивый макияж, я потом его уже не делала, а в тот день были такие тени: нежно-салатовый, темно-фиолетовый, оранжевый или охряной. Сделала красивые тени и румянец. Обычно некогда, а тогда было удобно: ни заведующая, ни та бурятка не мешали. И вот я села в автобус и еду, а цвет этот: салатовый, любил один пацан, звали его Паша Пастух — настоящая фамилия, он мне очень нравился и я хотела еще тогда попробовать с ним зачать ребенка, но он был мне недоступен: во-первых у него девчонок всегда полно, а потом он дружил с Наташкой Самочатовой, а это вообще такая крутая девушка, что куда уж мне до нее, еще тогда даже наша психолог Олеся имела на Пашу виды, потом она, Олеся родила, у нее конечно муж был тоже по моему Паша, но тогда я думала, что Олеся родила от Пашки. Очень я тогда хотела, но Паша был недоступен.
И вот я ехала в том автобусе,65. И на остановке, по моему «Академия Туризма» зашел Пацан. Я сидела лицом по направлению движения, справа. Он был в черной или темно-вишневой лаковой такой дутой куртке. Он так картинно зашел, через эту штуку, турникет, танцуя, сделал он это очень красиво и весь был такой положительно, позитивно заряженный, хотелось на него смотреть, он стоял рядом. А может он зашел раньше, а вышел на Академии,точно. И он стоял впереди, я рядом сбоку и он так подтянулся, как на турнике, на этом поручне в автобусе, сверху, а перед выходом так сделал: дуф по перилу, напомнил мне молодого Тахирчика, он когда мы познакомились, ехали в метро он тоже любил так делать по поручню: дуф! Я пугалась, а он был доволен. Смеялся. Вобщем я не могла удержаться, вышла за ним, он пошел куда-то по моему на Болота (Кронштадский так называют). И вот он ушел, подарил такое незабываемое эмоциональное впечатление, вспышку. И я не знала, что  делать с этой энергией, сразу вспомнила, что я еще молодая, захотелось дальше поехать, доехала до метро, зашла в эту Крону, дай думаю хоть юбку себе новую куплю, выбрала красивую, оливкового цвета, такую блестящую слегка, как репсовую, потом дома померила, с белой майкой, с длинным рукавом и с белыми сапогами на каблуке, было красиво, тогда я еще носила иногда каблуки. Вобщем, юбка осталась, я даже потом еще один раз надела ее, на позапрошлую Пасху, в церковь. А вот пацана того больше не видела, до недавнего времени, хотя помнила все время о нем и хотела увидеть его еще раз. Недавно я сидела на той остановке, на прошлой неделе, читала стихи, вроде видела его дважды, вроде зовут Сережка, лет 19 или 20.
А на Жоричке в тот вечер, когда мы были на Головинских прудах и занимались любовью и сексом, не знаю, я пробовала зачать ребенка, была как раз куртка наподобие, как тогда на Сережке: такая черная, лаковая. И он постелил ее на землю, а я под нее постелила пакетик, там такой кот был белый,   один глаз голубой или синий, другой зеленый, изумрудный. И мы занимались, ну пусть сексом, и было хорошо, я вспоминала Витечку, рядом было много молодежи, даже в палатке какие-то ночевали. Он(Жоричка) лежал снизу, я была на нем, было хорошо, но когда мы встали, оказалось, что мы лежали на куче дерьма, но пакетик прикрыл это, немного только куртка испачкалась. Жоричка пошел к воде, мы были рядом, на берегу. Я сначала хотела выбросить пакетик, потом стало жалко, дай думаю отмою, и я стала тоже руками отмывать пакетик. Я вспомнила, что у меня еще от времен работы в МГТУГА должен был остаться кусочек мыла, он все время тогда лежал у меня в шкафу, рядом с иконками Матронушкиной и изображением святого Честного креста. И вот я стала искать этот кусочек мыльца и так прямо слова получаются: Нэ-нэ...(Просто нежный Нэлубой). Нашла, все было под рукой и мыло и салфетки, мы такую постирушку устроили на бережку, привал такой. Жорик постирал куртку, выжал ее, я ему говорю встряхни, он ее встряхнул, было тепло, но немного прохладно, а до этого мы целовались с ним у мостика, там потом рыбку ловил Андрюшечка. Я тогда его увидела впервые, не узнала сначала, думала выглядит хуже, старше, а он моложе меня на год. И вот мы пошли с Жоричкой обратно с Головинских на наши пруды и чтобы ему было не холодно, я всю дорогу грела ему спинку и плечо. Он же был в одной рубашечке, мы быстро с ним пробежались по Смольной, не замерзли, было хорошо, по дороге он рассказывал, какое кино он любит: Бумер и Гости из будущего, а иностранное меня не интересует. Я проводила его прямо до забора его парка, он перелез и спрыгнул. Все было хорошо, много положительной энергии, а главное все обошлось благополучно, мы не запачкались, все было под рукой и во время нашлось. Жоричке я еще предлагала прогуляться по центру Москвы, но он пока не захотел. Потом он был у меня дома, когда родители были на даче, а мужа тоже не было. Он очень суперский пацан Жоричка, напомнил сразу и того моряка с Крыма и того, который сделал дуф: Сережечку.
...Зелененький Сережечка пахнет тополем немножечко.
А рядом с тем местом много дубов, на Головинских прудах и там я читала стихи об Андрюше: «Мы под дубиком сидим, мы на небушко глядим, оно такое барежевое, очень нежное..»
Там же, на Головинских прудах, я чуть раньше, после долгого перерыва видела Витечку, Гекторчика. Он изменился немного, вырос просто, я ведь видела его только один раз, в метро, на Тульской, на Серой линии. Он очень творчески мыслящий пацан и у него очень хороший юмор. А тогда я стояла на берегу пруда и смотрела вдаль. И появился Витечка, я узнала его сразу же, лица было еще не разобрать, но стремительное движение, он быстро ехал на роликах, был в красивой оранжевой или охряной тенниске. Он проехал так раза 2, потом сел на берегу пруда, на бортик переодевать ролики. Я захотела подойти к нему поближе, рассмотреть, он это или не он? Он сидел лицом к дорожке, я сидела лицом к пруду, хотелось прижаться к его спине и так посидеть, но я не осмелилась, об этом жалею, мы немного так посидели и он ушел. Он, Гектор, обещал мне,что я увижу его еще раз и сдержал свое слово.
«Гекторчик, ты такой замечательный, умный и внимательный!..»
Гекторчика, Витечку я видела потом еще раз на Академии Туризма, я там сидела на остановке, на той же стороне,где видела Славичку и где вышел тот пацан, который сделал «дуф» - Сережка. Вот. Я их тогда всех видела и Витечку и Сережечку, а ждала Славичку, долго, с пол шестого до почти пол девятого, не дождалась, наверное ему что то помешало. Но мы тогда так с ним договорились: окно с 5 до 6, я прождала немного дольше, зато видела аж 2 раза Сережку и Витечку, а Славичку я примерно на этом месте видела тоже 2 раза, а третий раз где то в Ховрино. Сидела тогда, читала им стихи и свои и поэта есенинского круга Ширяевца. На Головинских прудах тоже читал эти стихи и пела: « Молодой Авсень» и было это на Егория Вешнего, 7 мая, кустик тогда украсила ленточками, в водичку бросила каштаны, геркулес и рисочек. Славичка наверное тогда не смог прийти, но перед этим посылал друга просто сам не осмелился, я же не осмелилась тогда посидеть с Витечкой спинка к спинке. Вот бы так их всех собрать: Славичку, Витечку, Сережечку и увидеть Вадичку у того кустика, рядом с водичкой.
Гекторчика, Витечку, я увидела впервые уже поздней осенью прошлого года, наверное в ноябре. Было уже немного морозно, но снега еще не было. Моя подруга Наташа тогда заканчивала курсы и ей нужна была модель, чтобы сдать экзамен надо было показать, чему научили. Она училась на парихмахера. Я не очень хотела ехать, чувствовала себя неважно, никак не удавалось выспаться, но просто хотелось конечно чтобы подстригла именно Наташка, у нее рука легкая,она еще тогда, давно, когда Маша(фотограф) нас снимала, так красиво сделала макияж. Я тогда тоже неважно себя чувствовала и мы ругались с родителями, настроения не было вообще, а пришли тогда К Маше, она тогда сделала себе студию в квартире окнами на пруды(Дружба).И сперва Наташка меня так красиво накрасила, профессионально почти и мы тогда поехали к Маше на 600 маршрутке. Маша тогда была еще с тем пацаном, Костей,тогда она еще не замужем и еще не родила Егорку. Ходила в такой серенькой маечке, веселила, нас с Наташкой снимала на фото, напоила сперва чаем, немного поговорили о Тахирчике, о родителях. Она снимала много, сперва, было еще светло, часа 3, она рассматривала мое лицо, при дневном свете, еще когда я ей рассказывала, она сказала про меня: Такая горькая обида на лице. Жизнь тогда, как и потом, не складывалась. Но она, Маша, хотела,чтобы было, все таки, немного посветлее, более позитивно. Тогда и Наташку я попросила заснять,доплатила Маше за нее. Она ее сняла, тоже так красиво, в виде Ботичеллевской Весны или рождения Венеры, немного подула феном ей в лицо, получилось так красиво, мне тоже предлагала, но я отказалась, мне не хотелось почему то, казалось слишком легкомысленным. Фотографий было много, из них Маша отобрала самые лучшие, там еще я была в Наташкином черном пальто с меховым воротничком, в виде, как на картине Рубенса «Шубка». Тогда же Маша сделала тот коллаж, где я как принцесса, сижу на креслах, в красивом платье и украшениях, фотография так и осталась теперь у меня, еще одну подарила Оксаниной маме(Майе Константиновне). Это все было осенью, но еще раньше, может быть 7 или 8 год, скорее 7. И вот я тогда собиралась к Наташке на экзамен, где должна была быть ее моделью, тоже осенью, год 11 или 10. Морозно, солнечно, снега еще нет, это была суббота или воскресенье, день может быть даже праздничный, не помню. Одела юбку, теткины черные сапоги, на низком, удобном каблуке и черную шубку из крашеной лисы, лобики, ее папа мне купил еще тогда, в 95, за мильон, как у Сережи Бодрова, Данилы Багрова, герой у деда ружье за миллион. Тогда мама еще мне говорила, оденься покрасивее, хоть шубку проморозишь. На голову я одела шаль, как обычно. Мы встретились с Наташкой на Речном, около двух и поехали к ней тогда на курсы, в районе Тульской. На серой линии, когда мы уже перешли, прямо напротив сидел пацан, потом я поняла что это Витечка, тогда он был Гектор; он был тоже в каком то черном пальтишке, без шапки, белые наушники и такие черные перчатки, по моему их называют митенки; крутился во все стороны, как будто хотел заговорить, выражение лица очень быстро менялось( как у Стругацких «Малыш»). Я думала о своем, о грустном, и смотрела на него, интересно что слушал это пацан, а я еще рассказывала Наташке про себя, про Тахирчика и как все не складывалось, а Витечка пытался поймать мой взгляд и одновременно услышать и что я рассказывала подруге и что у него было в наушниках. Выходили мы из вагона вместе, сперва Витечка потом мы с Наташкой. Как часто бывало и до и после, хотелось быть поближе к нему, но я не осмелилась, подумала еще тогда про Гекторчика-Витечку, что может быть он белорус, тогда были еще эти сюжеты по теле и в прессе, про тех ребят с Манежки, белорусов, которых судили как организаторов и посадили, чуть ли не на пять лет. Мне тогда еще понравилось, как тогда у суда один пацан в знак протеста против этого облил какого-то судейского чиновника водой из бутылки, вывел на чистую воду, не краской и не кетчупом и не кислотой, а просто водой, чисто и красиво, правильно. Может он был из «Другой России», Витечка, я подумала тогда о нем примерно так, в этом ключе. Уже выходя из стеклянных дверей в метро он придержал дверь передо мной и его рука в перчатке, я взялась за это же место. Потом, Наташка стригла меня, укладывала, я сидела с закрытыми глазами, пыталась отвлечься, тогда уже начали сочиняться стихи. Наташка сперва напоила вкусным кофе и поделилась со мной булочкой и стихи, вернее стишки получились, размер такой немного отличался от того тона, который был тогда у меня: грустно-минорный «У котика не болит животик и не мерзнут лапки, у него веселый хвостик и умненькие глазки». Я записала их тогда и Наташка продолжила укладку, прическа получилась красивая, женственная, я не стало одевать шаль и поехала так обратно в метро, было хорошо.
До этого мы приехали с котом Кытькой и с родителями с дачи, там было хорошо и ужасно. Там я услышала впервые и почувствовала голос Андрюшечки и увидела как Гекторчик красиво сделал вот такой росчерк, как там на стене, напротив аптеки, наверное это тоже вид искусства так, с одного раза, чтобы красиво получилось, и эта надпись превратилось в рисунок — черного кота. Там, после всех этих уродов впервые возникло что-то родное, как будто я давно знала этого человека, и когда услышала его голос, вдруг вспомнила, это он: Желудь, Андрюша, даже изображение как на ксероксе  паспорта у Тахирчика. Может быть он(Андрюшечка) был предназначен именно мне, а может быть раньше, в другой жизни были вместе, может быть виделись в юности, но как только он появился ощущение чего-то своего, родного, давно знакомого. И тогда же Гекторчик. Я очень боялась тогда за кота, всю дорогу его прятала, укрывала, он же еще маленький был, боялся машин, да и холодно было, я укрывала его руками, старой отцовской курткой, и была мысль, что надо сделать и главное довезти кота. Я смогла, мы доехали, я положила тогда тот огарочек, с которым стояла на Пасху перед образом Богородицы Иерусалимской туда, где было то, что в юности. Тогда я стояла до последнего мгновения, огарочек догорел почти до ногтей. Мысль была о последних моих мужчинах, пацанах, что надо их сохранить. Девочек гораздо больше, а пацанов надо оберегать и помогать им, чтобы потом они стали мужчинами, такими как Андрюшечка (Желудь и Смушка). Я думала тогда, что они из Владимира, потом, что Андрюшечка из Юрьевца, недалеко от Владимира, что он бывший афганец, вертолетчик, может без ноги, а может быть даже вообще лежачий, меня не испугало это. Он был как тот капитан из фильма «Война», где они лежат с той женщиной, которую сыграла Ингеборга, женщина изнасилована, а этот, сам с перебитым позвоночником, греет ее, закрывает обрывками одежды; что может один человек дать другому, когда ничего нет, все отнято, они оба в яме, но вот он был рядом, и сам факт его присутствия в жизни, пусть не так, как Тахирчик, который разделил со мной эту жизнь, главное его достижение, что он был, присутствовал в этой жизни и уже этим делал счастливой; он ничего мне не обещал, просто тогда закрыл тогда своим телом, согрел и спас от отчаяния и холода. Когда мы приехали с дачи, я хотела заснуть, но мешали, мы разговаривали и общались с Гекторчиком, он был классный, но я очень боялась тогда, что вместе с ним или вместо  него проникнут  чужие ненужные смыслы, я еще не совсем ему поверила тогда, мы еще не очень хорошо понимали друг друга. Но они оба и Андрюша и Витечка были настоящие, реальные, живые, не хотелось их забывать, хотелось увидеть их, услышать, особенно Гекторчика, он такой мыслящий в правильном направлении (прямо как у Родена) такой интересный, ученик Андрюши, они оба сдержали слово, я увидела их недавно, сперва Витечку потом Андрюшечку. Самое лучшее — это пацаны, их не хочется забывать, глядя на них хочется жить.
Витечка, Гекторчик напомнил мне рыженького Вадика Шабалина из моей юности, он тоже добивался меня, помнил и стремился ко мне. Хотелось тогда заниматься любовью, хотелось Вадику, я тогда не была даже влюблена, скорее он мне нравился, а он хотел, Гекторчик добился своего, ему было хорошо, а я боялась, всякие угрызения, он думал наверно, что я буду его проклинать и гнать, я тогда встала перед иконами и стала молиться, молитва помогла, мне стало легче, и еще я поверила тогда, что Витечка, Гекторчик не враг, а еще он действительно сдержал слово и мы еще увиделись, а это важно. У Витечки есть младшая сестренка и девочка Катечка, она умеет ездить на лошади. Он потом не знаю, чем занимался, учился наверное, но этим летом он уже немного другой, такой уже совсем взрослый, классный такой, хочется на него смотреть и думать о нем, когда Витечка — сразу юмор.